– Что? – хором отозвались Гленна и Лодин.

Споря и пререкаясь они приблизились и застыли, потом подошли остальные и тоже замерли в благоговейном оцепенении.

Перед нами высотой метров в пять крутится столб, в который может поместиться лошадь. Поверхность исходит всеми цветами радуги, мерцает и искрится, словно праздничная накидка верховного мага, и вовсе не понятно, почему этот столб не видно издалека. Лишь оглянувшись, заметила за зарослями рогоза что-то вроде силового щита, который скрывает столб от внешнего мира.

Внутри столба повис шар. Грани переливаются, как зеркало, отражая и преображая все, что попадает в поле обзора.

– Как красиво, – прошептала я.

Гленна и Лодин забыли друг о друге и таращатся во все глаза.

– Поверить не могу… – проговорил черноволосый восхищенно. – Мы дошли. Мы нашли!

Из-за зарослей показался Клаус, все такой же бледный и потерянный. Когда увидел сияющий столб с радужным шаром внутри, пару минут разглядывал бесстрастно и равнодушно, словно из него вынули сердце. Потом во взгляде все же мелькнуло нечто привычное, похожее на Клауса, который во всем пытается найти суть, то, что отличает его от всех встреченных мною подмирцев. И даже от Яна, который был его братом.

Уголок губ дрогнул, словно дернулся нерв, но мне хотелось верить, что это слабая попытка улыбнуться.

– Это она, – произнес Клаус ровно. – Точка сборки. Зерно мировой оси.

Все так же вглядываясь в радужный шар, он медленно приблизился к столбу и протянул руку. Послышался вскрик, Клаус отдернул ладонь и спрятал подмышкой. Я подбежала и потребовала, чтобы показал руку.

Подмирец отказался, пришлось силой вытащить ее. Ладонь оказалась обожжена, словно он схватился за меч, который только выковали. Кожа покрылась волдырями, кое-где сморщилась и слезла.

– Нужно обработать, – сказала я.

Клаус поморщился и кивнул.

– Нужно. А… зараза, как печет.

Подошла Гленна и взяла его ладонь из моей.

– Я займусь, – проговорила она неожиданно участливо. – Я умею обрабатывать раны. И заживить помогу.

Они отошли в сторону, послышался треск ткани. Брюнетка отрывала от подола лоскуты, чтобы потом перевязать рану, пока Дайна поливала ее превращенными в воду волосами. Я ощущала легкий укол ревности, но понимала, что лучше них с лекарскими делами никто в нашем отряде не справится.

Слева появился Лодин, красивый и статный в свете силового столба, который предусмотрительно стоит для защиты цветка от вторжения и любопытных глаз.

– Давай, – подбодрил он. – Кроме тебя его никому не достать.