— Зачем же хозяин строит замок? — удивился Влад, попутно отмечая, что сегодня он говорит на здешнем наречии очень свободно. Голова немного болит, но пусть. Можно списать на утренний голод и занюхать мехом чера. — Нет смысла. У хозяина есть власть, деньги, право... что еще?

— Плоскость, — подражая кому-то старшему, веско сообщил Врост, вроде бы даже выругался. Глянул на гостя. — У нас говорят, что ваша плоскость — место без закона. Там всякий мир сам себе строит временный порядок. Как создаст постоянный, так выходит из неё, делается взрослый. В плоскости, мне Черна поясняла, люди видят себя середкой мира. Все им дозволено, и долга нет, и расплаты нет, и цели нет. Как можно так жить?

— Мне нравится, — огрызнулся Влад. — Я бы охотно туда вернулся. У нас уж всяко поуютнее, зверье не скалится. Лес стоит смирно, как и положено деревяшкам. Никто, понимаешь, подножки не ставит и на зиму не закапывается.

— Это вовсе не важно, — снова широко отмахнулся пацан, подражая кому-то старшему. — Главное в другом. Сам сказал: власть. У нас желать власти — значит, идти вниз, исподью кланяться. Власть — когда чужими руками делаешь дела. Принуждение. Рабство. Неволя. Жизнь без выбора, по чужому правилу. Все или что-то одно.

— Все, — хмыкнул Влад, вспомнив вдруг своего последнего босса и его любимчиков, добывающих славу за счет чужого труда и чужих идей. — Но разве так всегда плохо? Хороший хозяин с умом распорядится ресурсами.

— Исподники дадут всегда больше, чем возьмешь сам, — настороженно молвил Врост. — Все знают: если поддаться им, сперва много дадут. Все знают, но иногда берут. Мой папа взял. Он хотел уйти из Нитля и жить тихо, и чтобы, — Врост улыбнулся побледневшими, дрожащими губами, — с умом распорядиться... Только его сразу сожрало, а я вот накопил долг. Его и свой, за двоих избываю. Чтоб не брату тащить, у него семья, понимаешь? Власть — когда приказываешь и люди тебе ресурсы. Сила — когда себя меняешь и за тобой идут, уважая и доверяя. Когда в лес ночью без буга и до Файена дотронуться можно, не обжигаясь. Сила внутри, власть снаружи. Чем больше наружу уходит, тем меньше ты человек. Тем слабее твое право.

— Какое право? — заинтересовался Влад.

— Право расти без ограничения, — ответил Врост. — До великана. Когда нет предела тому, что ты можешь. Кроме тебя, никто уже не остановит, если идешь.

— Как рогач через лес, — прищурился Влад.

— Большой рогач, — рассмеялся мальчик. Наклонил голову, подозрительно морща нос. — Пошли завтракать? Пахнет вон как, хлеб испекли. Горячий он вкуснее всего.