– Что? – Грэшим не сумел скрыть удивления.

Рокингем пожал плечами.

– Он изучил какие-то древние тексты и пришел к выводу, что первый день полной луны подходит для этих целей больше, чем второй.

Перед глазами Грэшима поплыл туман. Все его тщательно продуманные планы пошли бы прахом, если бы он не узнал о новом ходе Шоркана. Быть может, Претор в чем-то его подозревает? Но потом он сообразил: нет, этого не может быть. Шоркан слишком занят другими проблемами, он не обращает внимания на старого мага. Просто это еще раз подтвердило, что Претор о нем попросту забыл.

Что ж, Грэшим покажет ему, что иногда слепота убивает.

Старый маг жестом показал Рокингему, что тот ему больше не нужен. Теперь, когда времени оставалось на день меньше, Грэшим не хотел тратить время на возню с големом.

– Держи глаза и уши открытыми, – предупредил темный маг. – И если у тебя будет что сообщить, ты знаешь, как меня найти.

Рокингем постоял; ему очень хотелось получить еще какие-нибудь сведения о своем прошлом. Но потом он кивнул, развернулся на каблуках и стал подниматься по темной лестнице.

Грэшим дождался, когда железная дверь наверху закроется, а потом посмотрел на проем, ведущий в камеры узников. Ему предстояла еще одна встреча, требовался еще один союзник. Однако Грэшим не слишком тревожился. Как и в случае с Рокингемом, он знал цену этого человека.

Он подошел к толстой дубовой двери и открыл ее. В нос тут же ударили запахи испражнений, пота и засохшей крови. Он с трудом подавил тошноту и перешагнул порог.

Грэшим миновал ряд низеньких дверей – ему бы пришлось сильно пригнуться, чтобы войти в одну из камер. До него доносились тихий плач и стоны. Здесь никто не спал. Ужас не давал пленникам сомкнуть глаза. Проходя мимо одной из дверей, Грэшим услышал, как нечто огромное ударилось в стену; нечеловеческий вопль исторгся из груди зверя. Очевидно, он почуял кровь. Когти заскребли по дереву. Было очень трудно поверить, что еще недавно там находился человек. Грэшим покачал головой. Да, Шоркан становился все искуснее.

Маг остановился возле следующей камеры. Именно сюда он и направлялся.

Перебросив посох на сгиб локтя, чтобы освободить руку, Грэшим со стоном наклонился. Направив палец в сторону замка, маг повернул кисть. Замок открылся. Грэшим улыбнулся. Он тоже кое-что умел. Распахнув дверь посохом, Грэшим пригнулся и вошел в камеру.

– Что ты здесь делаешь? – послышался хриплый голос.

Грэшим выпрямился и ударом ноги отбросил в сторону крысу.

– Эр’рил, твой брат обращается с тобой не самым лучшим образом.

Воин равнин плюнул в сторону Грэшима – на большее у него не осталось сил. На Эр’риле не было ничего, кроме набедренной повязки, цепи приковывали его к дальней стене камеры. Шоркан не мог убить брата; он был нужен ему для уничтожения книги. Однако Шоркан не собирался облегчать его страдания. С ног до головы Эр’рила покрывала грязь и кровь от побоев, запястья и лодыжки воина гноились от слишком тесных кандалов. Дух его казался сломленным.