«Понятно, почему я решила, что произошла катастрофа! – подумала она. – Интересно, что же со мной стряслось».

Тут ей пришлось закрыть глаза, и дожидаться ответа на вопрос не понадобилось. Она снова превратилась в парящее в воздухе нечто, но на сей раз это было как летать во сне. Она понимала, что лежит в постели. Лежала, летала и видела, как от нее на бешеной скорости удаляется маленький мощный автомобиль. Видела в заднее окно две головы. И видела, как эти двое дерутся. Тот, что справа, водитель, был крупнее. Крупный одержал верх, головы наклонились влево. Машина резко вильнула, левая дверца распахнулась. Машина помчалась дальше на той же бешеной скорости. От скорости дверца почти что захлопнулась, но потом снова распахнулась, и из нее выпала девушка. Выпала она, обмякнув совсем как кукла, прямо на несущуюся дорогу, и потом ее, совсем как куклу, протащило еще несколько метров по дороге, подбрасывая на ухабах, потому что нога у нее запуталась в длинной черной петле ремня безопасности. Когда нога наконец выпуталась, дверца автомобиля захлопнулась, и он укатил, бросив изувеченную девушку валяться у обочины, будто сломанную куклу.

Ей совсем не казалось, что все это с ней и случилось, но смотреть на это было неприятно. Силач за рулем выкинул девушку нарочно. Это было несомненно. Она открыла глаза и снова попыталась рассмотреть, что же это за больница, куда она попала.

На сей раз она поняла, что лежит в маленькой отгороженной комнатке в конце большой палаты. Окон в комнате не было, но стены были почти все стеклянные, так что внутрь попадало достаточно тусклого, серого света. За стеклом, в самой палате, свет был теплый, будто солнечный. Она разглядела там загипсованные ноги и медсестру, которая вела по палате какую-то женщину.

Только пациентка снова закрыла глаза, как медсестра вошла в ее стеклянную комнатушку. Она услышала голос медсестры.

– Думаю, она уже должна была очнуться… – Медсестра нагнулась над постелью и произнесла: – Просыпайся, просыпайся, моя хорошая. Тут к тебе пришла твоя сестричка. Она давным-давно тебя дожидается. Просыпайся… Ой, извините, я не расслышала имя…

Донельзя знакомый голос, чистый и приятный, ответил:

– Салли. На самом деле Селина, но у нас в семье говорят Салли.

Та, что лежала в постели, ошарашенно открыла глаза: все кругом было серое и кружилось.

«А я тогда кто?!» – поразилась она.

Она услышала, как кто-то испуганно охнул. Еще бы – наверняка вид у нее сейчас просто жуткий.

– Ты очнулась? Ты меня слышишь?

Она собралась с силами и сосредоточилась на сестре. Все кругом было еще немножко серое, но видно стало лучше. Это была та самая девушка, которая шла через палату вместе с медсестрой – совсем взрослая девица. Да, точно Салли. Те же светлые волосы, так удивившие ее тогда на ферме, только теперь они гладко зачесаны назад и наверх – не то чтобы красиво, но, наверное, модно. И не то чтобы девушка была модница. Наоборот – помятая, унылая и с красными от слез глазами. Но в ее унылом лице прослеживалось что-то ястребиное, как и положено, и не было никаких сомнений, что они с ней прекрасно знают друг друга.