Тут ее осенило: «Если Салли пришла меня навестить, придут и остальные. Тогда я пойму, что та, которая не пришла, и есть я». А что, умно, подумала она, но тут ей пришло в голову, что можно спросить у медсестры, кто она. Нет, спрашивать стыдно. Глупо не знать, хотя всем медсестрам наверняка известно, что она потеряла память.

Что она потеряла память, это очевидно. Прошло семь лет – или, по крайней мере, столько времени, чтобы ее сестра Салли успела превратиться в неопрятную, унылую девицу, – из чего она сделала твердый вывод: Джулиан Эддимен очень постарался убить ее. Остальное оставалось в тумане – за исключением того, что она помнила с тех пор, когда была призраком. А самое странное – все время, пока она была призраком, ей и в голову не приходило, что Джулиан Эддимен играет во всем этом какую-то важную роль: это выяснилось только в последние полчаса. Она его даже не помнила. Следовательно, она или Имоджин, или Фенелла, поскольку Шарт явно питала к нему романтический интерес, пусть и недолго. Только вот она совсем не чувствовала себя ни Имоджин, ни Фенеллой. Может, все-таки ее приняли за кого-то другого?

Нет, точно нет. Она узнала свою сестру Салли, а самым знакомым в Салли было ее вечное недовольство. И дом, где она была в виде призрака, и родители – все это было ее. И это был очень странный дом, если вдуматься: все не как у всех, родители вечно заняты, в кухне нет плиты. А вдруг это безумный горячечный бред? Нет. Она точно знала, что все это было по-настоящему, взаправду. И школа была настоящая, а может быть, и до сих пор есть. Страшно было другое: все, что касалось Мониган, тоже было по-настоящему. А значит, почему-то получилось так, что после того, как прошло семь лет, ее выпустили в виде призрака посмотреть, почему она погибла. Да нет же! Она жива до сих пор. Все так запутанно…

Тут ей пришла в голову изящная мысль: Мониган хотела ее убить, но не смогла благодаря достижениям современной медицины.

Успокоенная этой мыслью, пациентка заснула. Но голова ей не поверила и продолжала работать. В итоге, когда пациентка проснулась и обнаружила, что у постели опять кто-то сидит, то первым делом спросила:

– Какое сегодня число?

– Шестнадцатое июля, – тут же ответила посетительница. – Ты пролежала без сознания двадцать часов, насколько судят врачи. Тебя доставили вчера вечером, в полдевятого, и думали, ты не выкарабкаешься, вот что я тебе скажу! Полночи собирали, что твой пазл. Девяносто два шва наложили, представляешь? Факт. Я спросила в справочном, – весело продолжала она. И добавила с глубоким удовлетворением: – Вот натерпишься, когда их будут снимать!