Чай пах смородиной и мятой; на блюдце красовались кубики коричневого сахара – я не стала топить их в чашке. Мне меньше калорий, а хозяевам пригодятся.
– Осмотрел, сказал, что все идет хорошо. Спросил, желаем ли мы знать пол ребенка.
– И?
Аля рассмеялась.
Об этом Баал попросил несколько дней назад, и потому этим утром я была здесь – на Танэо.
– Я и не думала, что они могут определить пол так рано, ведь прошло еще всего-ничего. Но, оказывается, могут! А на вид дядечка такой тщедушный – ласковый, улыбчивый, – обо всем спросит, поинтересуется, напишет кучу рекомендаций, оставит травок…
Она говорила, как человек, внутри которого накопилось множество невысказанных мыслей, чувств и эмоций, – уже не могла удержать их внутри, и потому страшно радовалась моему визиту.
– И что вы ответили?
– Мы синхронно разошлись во мнениях. Я сразу же ответила «да», а Баал – «нет». Правда, посмотрев на меня, он свое мнение изменил, помялся и тоже сказал «да».
В моем воображении возник длинноволосый брюнет, ласково глядящий на свою «жену». Да, глядя в ее сияющие радостью темные глаза невозможно было сказать «нет» – я его понимала.
– Я-то была уверена, что это мальчик – вот на сто процентов уверена, но доктор посмотрел на мой живот и сказал: «Девочка». Девочка, слышишь? А ведь это невиданно – девочка, родившаяся от мужчины! Знала бы мама, что со мной случилось такое, никогда и ни за что бы не поверила! Ведь девочки на Танэо уже много лет рождаются только от Богини. А у меня от мужчины!…
Представляя на руках счастливых родителей милого пупсика, я окончательно размякла, не заметила, как потянулась к сахарному рогалику, откусила от него добрую половину и опомнилась лишь тогда, когда проглотила ее. Вторую половину откладывать не стала – вкусно, блин.
– Вы, наверное, и имя уже придумали?
– Нет, спорим пока, – от Алиной улыбки веяло теплом, как от потрескивающего дровами в предновогоднюю ночь камина. – Он предлагает одни, я другие. Сойдемся на чем-нибудь, время еще есть.