Гришка облизнулся.

– А теперь на колени!

Что же делать? Как спасти друзей и избавиться от очумевшего покойника? Кинуться на Гришку, чтобы разорвать бесплотную связь? Подбежать сначала к Тёме с Энжел и попробовать их разбудить? Или продолжать тянуть время?

Ваня чувствовал, что угодил в капкан. Коварство ловушки не в том, что неторопливо и мучительно умираешь от дикой боли, кровопотери или голода. Самое ужасное – провести последние дни или минуты жизни в осознании своей полной беспомощности.

– Я устал повторять каждую фразу… – Гришка сжал пальцы в кулак. Лица ребят исказила гримаса невыносимого страдания.

Стиснув зубы, Ваня ткнулся коленями в мягкий, волглый мох. Теперь разбойник довлел над ним, как айсберг над «Титаником».

– Глупый… Глупый мальчишка…

Мертвец окончательно оправился от падения. В глазу хищно ширился зрачок, а движения сделались чёткими и возбуждёнными, словно стервятник выследил крупную добычу. Гришка подобрал с земли свой меч, примерился к шее Ивана и сделал взмах.

Юный герой зажмурился.

Ну, вот и всё.

Такая короткая и такая ёмкая фраза…

Страха не было. Ваня смиренно ожидал удара.

Только вот удара не последовало.

Вместо этого послышались возня и глухой всплеск. Мальчик разжал веки.

Болотная жижа фыркала, как котёнок, сунувший морду в пыльный чулан. Отплёвывалась, роняя комочки грязи, бултыхала илом и колебалась от берега до берега. В центре неё беспомощно шарахал конечностями Гришка-Разбойник. Трёхэтажные проклятия извергались из его пасти, разбиваясь о Ванино лицо.

Зомбяк схватился за камыш – полый стебель оборвался. Достал до кряжистых ветвей сваленного дерева – ветви рассыпались, не выдержав груза. Навалился на подвернувшийся поплавок земли – почва отвалилась от берега блинным пластом и стала частью топи.

Чем энергичнее Гришка рвался вверх, тем ожесточённее силы природы утаскивали его вниз.

Бурлящая зыбь превратилась в гигантский рот – беззубый и жадный. Он пожирал тело, словно каша – кусок масла. С хрюканьем заглотил ноги, стал всасывать корчащийся торс, свинцовым налипом тяжелил руки. Не прошло и минуты, как Гришка увяз в трясине по плечи. Ещё через минуту под лукавой цветущей гладью скрылась его голова.

Болото насытилось. Залатало оставленный разрыв, будто и не было ничего, разве что чуть зримо покачивалась безобидная на вид ряска. О том, что здесь погребён труп злодея-душегубца, сообщил лишь пузырь запоздалой отрыжки. Вздулся полусферой, разросся и лопнул. Не сумел совладать с чувством собственной важности.

На свитом из корней гнезде – там только что был разбойник – теперь возвышался Генка Рукомойников.