– И мою тоже, – добавила Нора. – Во время другого происшествия.

– И он свел нас вместе, – сказал Трэвис. – Если бы не Эйнштейн, мы никогда в жизни не встретились бы, никогда не поженились бы, да и вообще мы оба давно были бы на том свете.

Доктор Кин перевел удивленный взгляд с Трэвиса на Нору:

– Значит, вы хотите сказать, что он в прямом смысле спас вам обоим жизнь?

– Да, в прямом, – кивнула Нора.

– А потом свел вас вместе?

– Так точно, – ответил Трэвис. – Изменил нашу жизнь так, как мы даже и ожидать не могли. Словом, это трудно объяснить.

Доктор Кин, руку которого железной хваткой продолжал сжимать Трэвис, перевел взгляд добрых карих глаз на хрипло дышавшего ретривера и покачал головой:

– Обожаю истории о героических собаках. И с удовольствием выслушаю и ваш рассказ тоже.

– Мы непременно вам ее расскажем, – пообещала Нора, мысленно добавив: «Только тщательно отредактированную версию».

– Когда мне было пять лет, – сказал Джеймс Кин, – я тонул и меня спас черный лабрадор.

Нора тотчас же вспомнила красивого черного лабрадора в гостиной, и у нее невольно возник вопрос, не потомок ли это спасшей Кина собаки… или просто напоминание о том, что он в вечном долгу перед этими животными.

– Ну ладно, – согласился Кин. – Оставайтесь.

– Спасибо. – Голос Трэвиса дрогнул. – Большое спасибо.

Освободив наконец руку, доктор Кин сказал:

– Но мы сможем убедиться, что опасность миновала и Эйнштейн выживет, только через сорок восемь часов. Вам придется набраться терпения.

– Сорок восемь часов – это вообще ни о чем, – ответил Трэвис. – Всего две ночи на полу. Мы справимся.

На что доктор Кин заметил:

– У меня такое чувство, будто с учетом всех обстоятельств вам двоим эти сорок восемь часов покажутся вечностью. – Доктор посмотрел на часы и добавил: – Через десять минут появится моя ассистентка. Вскоре после этого мы начнем утренний прием. Я не могу позволить вам путаться под ногами, пока я принимаю других пациентов. А вы не захотите ждать в приемной для посетителей с толпой других взволнованных хозяев и больных животных. Это вас еще больше расстроит. Можете подождать в гостиной, а когда прием закончится после полудня, вы сможете вернуться сюда и побыть с Эйнштейном.

– А мы можем на минутку заглянуть к нему днем? – спросил Трэвис.