– Все совсем не так, – сказала Нора. – Эйнштейна никогда не использовали для онкологических исследований. Это красивая легенда, разработанная для прикрытия. За Эйнштейном охотится отнюдь не онкологический институт, а Агентство национальной безопасности. – Нора посмотрела на Трэвиса. – Ну и что будем делать?

Трэвис мрачно улыбнулся:

– Так как я не могу убить Джима прямо сейчас, чтобы его остановить… – (У ветеринара отвисла челюсть.) – Значит, мне нужно его переубедить.

– Скажем правду? – спросила Нора.

Трэвис пристально уставился на Джима Кина и наконец произнес:

– Ладно. Скажем правду. Пожалуй, это единственное, что может заставить доброго доктора швырнуть треклятую листовку в мусорное ведро.

Нора сделала глубокий вдох:

– Джим, Эйнштейн не глупее вас, Трэвиса или меня.

– Пожалуй, умнее, – заметил Трэвис.

Ветеринар растерянно уставился на своих гостей.

– Давайте-ка приготовим еще кофе, – предложила Нора. – День будет долгим, очень долгим.

Итак, несколько часов спустя, в субботу вечером, в десять минут шестого, Нора, Трэвис и Джим Кин столпились возле матраса, на котором лежал Эйнштейн.

Ретривер только что выпил еще немного воды. Он с интересом оглядел склонившихся над ним людей.

Трэвис пытался определить, осталась ли в этих больших карих глазах та странная глубина, сверхъестественная живость ума и отнюдь не собачье самосознание, которые он столько раз видел раньше. Проклятье! Он не был уверен, и эта неуверенность его пугала.

Осмотрев Эйнштейна, Джим сообщил, что глаза явно стали яснее, практически в норме, а температура продолжает снижаться.

– Ритм сердца также значительно лучше, – добавил доктор.

Утомленный десятиминутным осмотром, Эйнштейн плюхнулся на бок и протяжно вздохнул. И буквально через минуту снова задремал.

– Что-то он не слишком похож на гениальную собаку, – заметил ветеринар.