– Ничего не заблудились, вон полярная звезда, мы шли правее…-тоже тихо, чтобы никто не услышал, ответил Альфонсо.

Однако он знал, что они сбились с маршрута и ушли далеко в сторону. И расчет был до простого прост – повернуть в нужном направлении и вступить бой в тот момент, когда он будет подходить к концу и уже не будет таким смертельно опасным. Либо не вступать в бой совсем, если Степейцы порубят остальную армию в капусту. Чересчур воинственный Феликс рвался в атаку – не влюбись он тогда в принцессу, он признал бы эту уловку гениальной, но сейчас настолько сильно рвался в бой за ранениями и орденами, что Альфонсо даже ему ничего не рассказал, хотя язык и чесался. А главное, можно хлопать потом невинными глазами и говорить, мол, заблудились, с кем не бывает, я монах, а не воевода, и избежать тем самым позорной казни дезертира.

– Солнце встало, мы уже пятый раз через этот куст проезжаем, – бесновался Феликс.

– Ладно, мы заблудились, – согласился Альфонсо, подумав, что, скорее всего, самая опасная часть боя уже кончилась, пора бы и появиться, а то повесят за предательство. Вон лесок, за ним повернем влево и…

И тут просвистела стрела. Альфонсо даже увидел ее, а потом услышал, как она чмокнула, сочно вцепившись в чье то тело, и это тело издав стон, рухнуло с лошади.

– Засада!!!– услышал он свой голос, а потом стрелы понеслись из леска впереди целыми пучками. Странным было то, что единственный способ спастись от смерти, это было идти к ней навстречу, в лесок: укрыться посреди поля было негде.

– За мной!! – орал Альфонсо, и не мог вспомнить, когда это он успел прикрыться щитом. Он скакал во весь опор, впервые в жизни не боясь упасть- не до того было; лошадь под ним убили, но он удачно упал на ноги, пропустил под ногами шею кувыркающегося животного, успел убежать так, чтобы его не накрыло огромным лошадиным крупом и со всей яростью дикого зверя влетел в лесок. Каждое шевеление среди веток сопровождалось ударом меча: вспорхнувшая птичка, колыхнувшаяся веточка, шевельнувшийся враг – получали свой удар, поскольку где на самом деле враг и сколько их разбираться было некогда. Втыкались стрелы в его щит, и так утыканный ими, как ежик, но отточенная железка меча хорошего качества рубила врагов не запинаясь, одинаково разделяя кожу, стальные кирасы, кости и черепа, молодые деревца. Безумно долго – целых два биения сердца, остальной отряд добирался до леска, но добравшись, врезался в него диким криком, боевым кличем и жутким хрустом, сметая врага вместе с большинством растительности леска.