Первую «балку» поставили в выкопанную яму, закопав огромные колеса наполовину в землю. Пять человек потянули балку на себя, положили в нее камень весом килограмм в пятьдесят, отпустили веревку… Вопреки всякому своему желанию, по спине Альфонсо пополз мерзкий холодок, а руки затряслись от ужаса: булыжник пролетел над головой, пропев в небе «вы все умрете» мерзким свистом и рухнул где то в крепости, гулким грохотом сотрясая землю.

– Это конец, – совершенно спокойно сказал Эгель и тем самым дал понять всем, что он тоже до смерти напуган. Следующий булыжник упал недалеко от стены, в толпу людей, что-то готовящих возле костра: взлетели вверх дрова и брызги пламени, пропорол землю камень, размазывая попавших под него несчастных ровным слоем по грязи, остановился в мокрой красной жиже с вкраплениями в ней лоскутков одежды. Третий камень не долетел и упал в поле перед воротами.

– Да сделайте же что нибудь! – вскричал Альфонсо. Его страх требовал действий, но что делать он не знал, по этому просто метался по стене, рыча от бессилия и злости и орал на всех, кого видел.

Между тем Алексийцы установили остальные девять штук своих машин и камни полетели с пугающей частотой. Оставшиеся чудом постройки разлетались в пыль при встрече с таким летуном, крепость наполнилась криками ужаса и стонами; по какой то прихоти страха люди решили, что камни не попадают в стену, толпой ломанулись наверх, создавая давку, когда в одну из лестниц камень врезался с таким хрустом, что можно было оглохнуть. Следующий попал в стену, вырвав из его толстого тела кусок, который осыпался вниз водопадом кирпичей.

– Лучники, стреляйте в эти!– крикнул Эгель, но это было бесполезно – стрелы не долетали.

– Черт, был бы лук побольше, – воевода смачно выругался.

– Точно! – вдруг вскрикнул, вдруг, Инженер и убежал вниз. Эегель ринулся за ним, в надежде организовать что-то более упорядоченное, чем тот невообразимый хаос, царивший в крепости.

– Надо бежать отсюда, – сказал Альфонсо, с замиранием сердца глядя, как очередной камешек летит прямо в него. Сейчас он… нет пролетел мимо.

– Беги. Я останусь защищать крепость до последнего, – проговорил Феликс.

– Чего защищать? Они тут камня на камне не оставят! Ты со своей любовью совсем сума сбрендил. Забудь о…

– Забудь о своей потаскухе садовнице!! – заорал Феликс. Глаза его стали красными, надувшиеся жилы во лбу пульсировали дикой злобой, такой же сильной, сколько и беспомощной, – Мы из –за нее чуть в Лесу не подохли, шкрябая в город, которого нет. Я умру здесь, и умру героем ради нее.