«Это проблема Торна, пусть он ее и решает».

Уже в сумерках, одолев последнюю мучительную милю вверх по склону, они втащили караван клеток на Аргосский перевал. Крутые, но не отвесные стороны ущелья, на которых резко выступали обнаженные пласты горной породы, были усеяны валунами. В долине обломки камней – остатки Аргосской башни. Никакой растительности в Аргосе давно не было, а постоянное движение грузов уничтожило последние остатки зелени. В вечерней полутьме перевал казался темно-коричневой расселиной, растянувшейся почти на милю с востока на запад под тусклым пурпурным небом.

Силы мулов были на исходе, но Жавель решил не сообщать об этом Торну. Он и сам догадается об этом, когда бедные животные просто перестанут двигаться, невзирая на плети. Им придется остановиться на ночь, хотя Жавель даже не надеялся, что ему удастся уснуть рядом с этими клетками. Он снова подумал об Элли, но на этот раз его сомнения не рассеялись так легко. Что он ей скажет? Уж во всяком случае, не правду. Иначе его ждет тот сдержанный непроницаемый взгляд, каким Элли выражает свое разочарование.

«А вдруг она настолько изменилась, что ей все равно?»

Жавелю решительно не хотелось думать об этом. Рассказывать правду ей нельзя. Придется что-нибудь выдумать.

С заходом солнца небо заволокли тучи. Жавель услышал ворчание: это Двайн, предводитель кейденов, громко брюзжал, что чертовски вовремя заполучить тень, когда солнце уже и так село. Кейдены проделывали этот путь множество раз во время правления Регента, и присутствие Двайна и Авила, в отличие от беспутных Беденкуров, придавало уверенности. Хотя даже наемники выглядели обеспокоенными. Тучи сгущались, и теперь темнота опускалась еще быстрее. Если ночью разразится гроза, это замедлит передвижение каравана по Пиковому холму.

С другой стороны, осознал Жавель, гроза хотя бы позволит пленникам напиться воды. Может, когда они остановятся, у него получится сделать так, чтобы беременная немного побыла со своими детьми. Торн бы этого не позволил, но ведь Ален весь день тайком давал воду узникам у него под носом. Возможно, получится и у Жавеля.

Он выпрямился в седле, почувствовав себя при мысли об этом не таким беспомощным. Это была малость, но она была ему под силу. Тучи неумолимо сгущались, и внезапно, совершенно неожиданно перевал накрыла тьма.

* * *

– Сколько их? – прошипел Булава.

– Я насчитал тридцать три, – прошептал в ответ Веллмер. – Еще нескольких я не вижу из-за клеток. Погодите-ка…