Интересно, люди так же воспринимали воздействие дара Арджента? В том числе Ник? Она обернулась к нему, но он мрачно смотрел вниз, тоже безуспешно пытаясь оторвать подошвы от земли.

Между ними поднимался потрясенный Аарон. Однако когда он встал, то тоже больше не смог двинуться с места и вздрогнул, после чего поднял воротник, прикрывая полоску бледной кожи на затылке.

Джоанна осознала, что инстинктивно делает то же самое, желая защититься. Она посмотрела по сторонам: другие тоже возились с одеждой. Неужели все почувствовали иррациональную угрозу, исходившую от Короля? По спине пробежал холодок: тело реагировало на присутствие опасного хищника. А убежать от него никто не мог.

– Милая Элеонора, – произнес правитель монстров.

Блондинка с вызовом посмотрела на него. Похоже, она лучше сопротивлялась влиянию могущества оппонента, хотя ее ноги оставались приклеенными к земле, как и у прочих. Эта мысль вызвала у Джоанны новую волну страха. Самая опасная из курии монстров, Элеонора собрала союзников, способных заморозить время вокруг, обладавших даром устанавливать барьеры и кто знает, какими еще силами. Однако и она подчинилась воле Короля.

– Ты действительно считаешь, что твоя сестра сыграла роль в моем появлении? – продолжил он. – Я вижу каждое событие в хронологической линии, даже незначительные отклонения. И потому точно знал, в какой момент ты собралась меня предать.

Сестра?

Бесконечно долгое мгновение значение слова никак не укладывалось в голове. О какой сестре шла речь? Ведь это Джоанна отправила послание…

Заметив ее недоумение, Элеонора поджала побелевшие губы. Почему она не возражала? Не имел же Король в виду, что они были сестрами? Глядя на ее кукольное лицо, волны золотистых волос и васильково-голубые глаза, Джоанна ничего не понимала. Их внешность не могла отличаться сильнее, чем сейчас. Да и воспоминания о чем-то подобном сохранились бы хоть на каком-то глубинном уровне. Вне всяких сомнений.

– Однажды я вознаградил тебя за проявленную верность, – добавил Король. – Подарил тебе жизнь. И приблизил к себе, сделав членом совета.

– Ты называешь это наградой? – фыркнула Элеонора. – Пощадить меня, стерев с лица земли моих родных? И вручить в насмешку герб, напоминающий о них? Когда-то Грейвы были самой могущественной семьей в Лондоне, а теперь их имя забыли все. – Она повернулась к Джоанне с таким отчаянным выражением лица, что та не сумела отвести глаза. – Даже моя собственная сестра. – Последние слова прозвучали хрипло.

– Я не твоя сестра, – выпалила Джоанна.

Ее реакция заметно ранила Элеонору, судя по судорожному вдоху. Они не могли быть родственниками. Она творила ужасные вещи: пытала Ника и Джейми, причиняла боль близким Джоанны. Манипулировала ей. Тренировала героя убивать, после чего натравила на монстров. Он погубил сотни – или даже тысячи – жертв. Включая Хантов.