«Морская невеста». Так он ее назвал, прошептал, точно молитву, и даже прижал к губам деревянный крестик, когда Лорелея поднялась над водой выше, чем по пояс, и над рябью проступил жемчужный пояс ее хвоста вслед за голой грудью. Христиан. Так назвался он сам, и Лорелея научилась выговаривать его имя не сразу, а лишь спустя две или три встречи, что случались каждую ночь на причале в тихой гавани под выжидающим взглядом деревенских домов, растущих прямо на каменистых скалах. Больше Лорелея никогда не возвращалась в свою пещеру и не встречала других русалок. Каждый день она ждала Христиана на одном и том же месте, слушая музыку с кораблей днем, а треск сверчков вечером. А однажды, спустя месяц или два, Лорелея вышла к нему из моря на собственных ногах, шатаясь и спотыкаясь, пока он не подхватил ее под руки.

«Хочешь всегда с Христианом быть?» – спросила морская ведьма незадолго до этого. Лорелея ни разу не видела ее лица, покуда хриплый женский голос говорил с ней из черной, завивающийся, как бараний рог, матовой ракушки, которую она нашла там, где рыбаки обычно бросали снасти. Откровенно говоря, Лорелея даже не была уверена, что то и вправду ведьма. Спустя годы, уже став Лорой, она задалась вопросом, а не демон ли то на самом деле был, не джинн ли какой, решивший обрести свободу, исполнив чужое желание, как они то делали, дабы вырваться из заточения? Или, может, ракушка предназначалась для кого‐то другого, кто всем бы рискнул, чтобы ее добыть? Как бы там ни было, тогда Лорелея внимала ей, затаив дыхание. И часто-часто закивала головой, когда ракушка спросила снова: «Хочешь всегда эту дивную музыку слушать? Плясать, бегать и прыгать, как они? Хочешь больше никогда не быть одинокой?»

Лорелея сбилась со счета, сколько раз в ответ на это пропела в раковину, приложившись к ней губами. Людскую речь она на слух знала хорошо – подслушивала рыбаков, но вот сама говорила еще с трудом. На вопрос ведьмы (или чьим бы ни был этот голос) спросила, а готова ли Лорелея предложить взамен соразмерную плату, которую та затребует позже, в любой момент, когда и какую захочет, Лора кивнула в последний раз.

Раковина рассыпалась прямо у нее в пальцах на сотню мелких острых осколков, и все они, будто живые, вонзились в ее хвост до самого кончика, изрезали так, что Лорелея сорвала певчий голос и чуть не откусила себе язык, пока кричала и пока у нее выпадали зубы, плавники и лишние кости. Позже волна сама вытолкнула ее на берег, смыв за собою все кровь, и Лора – уже Лора – впервые пошла по земле. После этого Христиан всю ночь играл ей на мандолине, и она уже не подпевала ему, а танцевала рядом.