— Сэр Даймон, а помните слова герцога Донталя?

— Какие?

— Ну, он говорил нашему уважаемому Ханри Обуртальскому, что Солрагское графство — «самый хлебородный край Крелиоса».

— Еще бы! Он самый южный, здесь много солнца. Вон сколько полей проезжали. Все сытые, жрут до пуза, девки сочные, — распалился изголодавшийся барон.

— Еще и граф, поди, проклятый.

— Да. — Барон скользнул рукой в низ живота и почесался там. — На Севере много таких, проклятых. То бишь зачарованных. Знаешь, сколько лет нашему достопочтенному герцогу Донталю?

— Не-а, — помотал головой Вильрик.

— Вот! А он советы давал еще прапрадеду нашего короля-дубоума. Видимо, тоже продал демону душу в обмен на бессмертие.

— Знать бы, где можно продать душонку. Я бы сходил, — мечтательно осклабился Вильрик.

— Все бы сходили, ишь, самый умный нашелся! — загоготал барон. Сев со скрипом, он раздвинул ляжки, чтобы оруженосец начал его одевать. — Девку надо еще какую-нибудь из прислуги найти… Хочу девку! Большую, сочную!

Широким жестом барон показал, какой у воображаемой девки должен быть бюст.

— Дочь хозяина красивая, кстати, не находите? — Опустившись на колени, Вильрик старался не смотреть прямо перед собой и принялся натягивать господину шерстяные шоссы.

— Кожа да кости, ни груди, ни зада! У вас, задохликов, извращенные понятия о бабской красоте, — фыркнул рыцарь и затем презрительно сморщился. — В бабе должны быть прелести, чтобы их щупать, Вильрик! Братец ее тоже никакущий, хлюпик. А вот с тем бастардом, про которого в бане Ханри говорил, я бы померился — кажется крепким.

* * *

Ближе к полудню чистые, нагулявшие аппетит гости с шумом подались в зал, где уже ломились от яств дубовые столы. Зал был громаден. Здесь проводились и аудиенции, поэтому у стены стоял помост, на котором располагалось графское кресло.

В занимавшем четверть стены камине прогорала целая сосна; чтобы обогреть дальние углы, на полу расставили железные корзины с тлеющими углями. Из примыкающей к залу кухни, откуда доносилось громыхание кастрюль, слуги выносили разное жареное мясо на блюдах, наваленные горой сливы, яблоки и груши. Следом несли и длинные большие рыбины, только что снятые со сковородок, а потому шкворчащие; рубинами горели в кувшинах дорогие вина. Все, чем было столь богато Солрагское графство, сейчас стояло на столе, чтобы усладить и взор, и брюхо гостей.

Пока все рассаживались для пира, Йева принялась искать повсюду Уильяма, начав с кабинета. Не найдя его там, она направилась в гостевую спальню. Уильям читал книгу. При виде графской дочери он улыбнулся, залюбовался ее огненно-приглушенной красотой.