Он вел себя по-детски глупо, пытаясь задеть, подразнить и заставить ее почувствовать то же, что и он, когда узнал, что она уезжает в Делмар; когда прочитал скупое письмо; когда был отвергнут ею при встрече; когда с ревностью наблюдал, как она бросилась к раненому Ризердайну, в то время как сам глушил боль, не желая казаться слабым. Забота, происходящая из жалости, ему не нужна. Даже капризный ребенок способен это понять.

– Да что с тобой, Дарт? – тихо спросила Флори, протягивая ему руку, но они сидели далеко друг от друга, и прикосновение не случилось.

– Кто-то из нас должен быть честным.

– Если я буду честной, ты окажешься на виселице! – сорвалась она. – Я поехала в Делмар ради тебя, чтобы попросить помощи у единственного человека, кому удалось освободить лютенов от службы.

– А этот человек, случаем, не поведал тебе, что стало с освобожденными? Тогда, позволь, расскажу я. – Дарт уперся локтями в стол и наклонился вперед. – Город согласился отпустить лютенов со службы, вот только отнял безлюдей и сровнял их с землей. Сделал лютенов свободными, но забрал единственное, что у них было. Если ты до сих пор не поняла, в чем подвох, я спрошу прямо: кого ты надеешься спасти, Флори? Несчастного зверька из клетки? Или того психа, кем я стану, когда моего безлюдя уничтожат вместе с моей силой?

Вначале она растерялась, нервно облизала губы, а затем смогла произнести:

– Я хотела отменить треклятый Протокол и освободить тебя.

– Чтобы посадить меня в другую клетку. Здорово ты придумала! – с горькой усмешкой сказал Дарт. – Ты хотела все разрушить и попытаться собрать из руин что-то новое. Но кроме других руин ничего не получится.

– Это не повод, чтобы перестать бороться, – упрямо продолжала она. – Разве мы не стоим того, чтобы попытаться?

Как много он хотел сказать и как мало мог себе позволить. Невысказанные слова медленно таяли на языке, как непроглоченная таблетка.

– Я пытаюсь. Но не заставляй меня делать то, что ты прикажешь. Хотя бы ты не заставляй…

Ничего не ответив, Флори вскочила из-за стола, неловко опрокинув стул, и вылетела из кухни. Дарт знал, что она убегает, пытаясь скрыть от него слезы, но из темноты коридора донесся отчаянный всхлип – случайно оброненный, единственный. Больше она себе не позволила. И правильно, подумал Дарт. Он не стоил и этого.

Глава 16 Дом слез и печали

Глава 16

Дом слез и печали

Флориана

Дарт стал тенью в собственном безлюде – неуловимый безмолвный призрак, появляющийся только по ночам. Флори не спала, когда он возвращался, и слышала его шаги в коридоре, но так и не решилась к нему выйти. Они жили в одном пространстве, но словно в разных мирах, не пересекаясь друг с другом и боясь снова заговорить. На вторые сутки это уже казалось невыносимым, и Флори не задержалась бы здесь, будь она уверена, что ей ничего не угрожает. Однако пока обманутые бандиты гуляли на свободе, ей приходилось прятаться в Голодном доме, как раньше.