– А ну не смей мне врать! У нее хотя бы оправдание есть: она еще не оправилась. Но ты-то? Может, с Мелис и Сумейей тебе не сравниться, и против меня ты как бык в посудной лавке, но, по крайней мере, бык тренированный.

Одним рывком она схватила меч Индрис и бросилась на Чеду. Та парировала три ее удара и контратаковала, целясь сперва в правое запястье, потом в бедро. Оба удара Камеил отразила безо всякого труда.

– Ну? Видела? Защита, потом атака. – Она бросила меч обратно Индрис и окинула обеих раздраженным взглядом, как мать, которую довели дети. – Все, больше не могу на вас смотреть. Пошли отсюда, обе. Идите рассказывать свои сказочки, как ваша матушка велела.

Она круто развернулась и зашагала на переднюю палубу, оставив Индрис и Чеду наедине. Чеда пожала плечами и села, опершись о фальшборт, смирившись с судьбой. Индрис, однако, осталась стоять, хоть и знала, что Сумейя настояла на этом условии и послаблений давать не собиралась. Поэтому, постояв, она в конце концов села напротив, скрестив ноги.

Они занимались этим уже пять дней с самого начала путешествия, каждый раз делясь смешными, ничего не значащими историями. Индрис рассказала Чеде о деревянной кукле, которая была у нее в детстве. Когда кукла сломалась, отец немедленно заменил ее новой. После этого Индрис ломала ее еще много раз, и каждый раз отцовский визирь приносил другую, пока Индрис не наскучила игра.

Чеда же рассказывала ей о базаре или о том, как они с друзьями притворялись, что пробуют хлеб или оливки, а сами потихоньку таскали их и устраивали настоящий пир. Истории о нищете, судя по выражению ее лица, Индрис презирала.

Кто бы из них ни начинал рассказ, на выходе получались рассказы ни о чем, воспоминания, в которых никакой ценности не было. Однако сегодня Индрис мотнула головой в сторону Эмре, полоскавшего тряпку в кувшине масла. Он как раз болтал с квартирмейстером. Квартирмейстеру он нравился, не в последнюю очередь потому, что помогал управляться с кораблем.

– Расскажи о нем, – потребовала Индрис.

Чеда пожала плечами.

– Что рассказать?

– Мне-то откуда знать?

Чеда снова дернула плечом. Ей совершенно не хотелось рассказывать Индрис об Эмре.

– Он добрый.

Индрис рассмеялась неприятным смехом. Чеде захотелось ей врезать, только бы заткнулась.

– Сумейя велела тебе рассказывать истории. «Он добрый» не считается.

Боги, ну почему нельзя взять и просто спрыгнуть с корабля? Лучше шею свернуть, чем провести еще один день с Индрис!

– Однажды, – начала Чеда, решив не спорить, – мы с Эмре пошли на дело возле старого храма Наламэ. Где Хазгад. Знаешь это место?