Честно говоря, даже если бы мы с Максом решили вернуться в Трелл, я бы не заняла место лидера Низерина. Теперь я понимала, что чувствовал Макс, когда получил корону Ары, пусть и зная, что она передается ему временно. Восхищение мной держалось на многих легендах. Я не смогла бы выполнять только представительские функции. И я не хотела говорить только от имени Низерина, страны, которую я едва помнила.

Нет, я не хотела работать на благо одного государства. Я хотела работать на благо всего мира.

Однако то, о чем мы с Максом говорили в те немногие свободные минуты, которые выдавались в течение дня: школа, Гильдия, которую мы создавали с помощью Ии…

Эти разговоры воспламеняли мою душу. Потенциал казался безграничным.

И все же сейчас, когда я смотрела в голубые глаза Серела, в груди снова шевелились сомнения.

– Ты можешь остаться здесь! – выпалила я. – С нами. Тебя тут все любят. Ты сможешь обосноваться на острове.

Я бы не винила Серела, если бы услышала в ответ смех. Это было абсурдное предложение. Его дом находился в другом месте. Он сам играл ключевую роль в повседневном руководстве Союзом, и у него получалось потрясающе хорошо. С моей стороны было чистым эгоизмом просить его остаться.

Но он не засмеялся. Он обнял меня за шею и прижался своим лбом к моему.

– Твое сердце всегда будет в моем сердце, – сказал он. – Даже если нас разделяет океан.

В глазах защипало так сильно, что я не решалась сказать хоть слово. Мы почти не разговаривали, пока я помогала ему погрузить скудные пожитки на корабль. Я стояла на причале, когда судно отчалило, и копна его золотистых волос казалась маяком под полуденным солнцем.

Все получилось благодаря ему. Каждое мгновение моей жизни, вся свобода, которую мы заработали, все счастье, которое я обрела. Все благодаря ему и той единственной жертве, которую он принес ради меня.

В последний момент я кинулась бежать к концу причала – так быстро, что чуть не свалилась с края.

– Я тебя люблю! – крикнула я.

Я не знала, услышал ли он, или слова затерялись в шуме ветра и плеске волн. Бесчисленное количество раз я задавалась вопросом, знает ли мой друг – мой брат, – сколько он значит для меня.

Сердце стукнуло один раз, потом второй.

И тут я увидела, как далекая фигура поднесла сложенные рупором руки ко рту. До меня долетело эхо, такое тихое, что я едва смогла расслышать:

– Я тебя люблю.

* * *

Дом.

Мы были заняты так долго, что мысль о доме даже не приходила в голову. Но вскоре мы с Максом остались во дворце одни. А после того, как учредили сенат, организовали прибытие Сесри на родину, разобрали развалины и подписали мирный договор с фейри, – это слово снова начало слетать с языка.