Захватили. Не освободили. Не спасли. Захватили. Как будто похитили. Как будто мой отец силой уволок ее обратно в Удел, запер в черном стекле, оставив сходить с ума, пока она не стала тенью прежней…

Как будто Орин был…

Орин…

В памяти развернулись слова Кадуана: «Не так послушна, как твоя сестра».

И тут мне вспомнилась та ночь.

Вспомнилась ясно, как давно не вспоминалась; освещенная гневом и смятением память проступила резче. Отец склоняется надо мной, держит за горло.

«Эф, ты нечиста».

Что увидела в моей крови та жрица? Только ли мое проклятие? Или еще и происхождение?

Меня захлестывали воспоминания. Мать с плачем бросается на отца, пытается оторвать его от меня. Магия пылает на кончиках ее пальцев так ярко, что черное стекло потолка светится, как ночное небо. Мне запомнилось, что ее будто бы окружили падучие звезды, но я к тому времени почти лишилась чувств. Ее магия была сильнее отцовской, многократно сильнее. И только тогда он смилостивился.

– Зачем ты мне это рассказываешь? – презрительно бросила я. – Все это ничего не значит.

Как было бы легко, если бы это ничего не значило.

Что бы я стала с этим делать? Я всю жизнь добивалась любви отца, чтобы не возненавидеть его за все, что он у меня отнял. Мне легче было верить, что я это заслужила. Легче было верить, что он прав и что мне еще открыт путь.

А если нет, я оставалась без истории. Без своего пути. Я заперта наедине с ненавистью, и идти мне некуда. Я и сейчас, столкнувшись с этими ужасными мыслями, чувствовала, как смыкаются стены.

Лицо Орина стало странно беззащитным, почти умоляющим.

– Я рассказываю потому, что ты – тиирна Дома Обсидиана. В твоей власти что-то изменить. Эф, ты могла бы сделать то, чего не сумела твоя мать. Ты могла бы создать лучший мир для тех, в ком течет та же кровь…

Течет та же кровь…

От этих слов во мне наконец что-то сорвалось. Орин зашел слишком далеко, и я зарычала на него:

– Прочь от меня!

– Эф…

Передо мной был чужак. Он ничего обо мне не знал. Он загнал меня в угол, чтобы все это рассказать и потом через меня добиться лучшего для своего королевства.