– Подожди, – прошептала я, останавливая его, когда он начал опускаться, чтобы снова поцеловать меня.

Он выпрямился, и я воспользовалась возможностью просто посмотреть на него.

– Ну нет, так нечестно, – сказал он, приподняв бровь и выразительно глядя на мою рубашку.

– Имей терпение.

Я легонько провела пальцами по линии его плеча, вниз по груди, вверх по другой стороне. Остановилась на шраме на его левом плече – там, где я оставила рану во время поединка в тренировочном зале. Затем погладила поджарый живот, вздымающиеся ребра. Макс выдохнул сквозь зубы; и хотя вначале в шипящем звуке слышалось возбуждение, закончился он, скорее, сдавленным смешком.

– Как я могу продолжать соблазнять тебя, если ты собираешься меня щекотать. Это вредит моему образу.

По ребрам пролегал длинный свежий шрам, все еще налитый сердитой краснотой. Я лишь смутно помнила, как рубанула острием Иль Сахая по его боку. Порез получился широким и волнистым. Из-за гнили, я уверена, Саммерину, скорее всего, пришлось удалить всю отмершую плоть, прежде чем…

– Тисаана, я все вижу.

Макс сжал мою руку в своей. Затем навис надо мной и прижался губами к складке между бровями, где начинали скапливаться неприятные мысли.

– Прекрати думать, – прошептал он, прижимаясь ко мне.

И как раз в тот момент, когда я собиралась задаться вопросом, как именно я собираюсь выполнить его просьбу, он поцеловал меня так, что стало ясно – подчиниться не составит никакого труда.

Тепло его тела проникало сквозь одежду, но все же…

Его рука скользнула вверх, остановившись у первой пуговицы на вороте рубашки. Он молча ожидал разрешения.

Я подняла руки, и мы вместе в один момент сорвали с меня одежду, не оставив между нами ничего.

Я никак не могла притянуть его достаточно близко. Мне хотелось касаться его повсюду, провести ногтями по каждому мускулу.

Когда его рука погладила меня по боку и легла на грудь, он содрогнулся всем телом. И я тоже. В душе вспыхнуло желание. Внезапно я нестерпимо остро ощутила его вес между моими ногами. Прикосновение кончиков пальцев, пробежавших по внутренней стороне бедер, но не так высоко, как мне хотелось бы.

Недостаточно. Всегда недостаточно.

Я дернула за пуговицу своих бриджей. Макс сел, выпрямился и помог мне стянуть их. Обхватил мою ногу и поцеловал под коленкой. Потом еще выше, по внутренней стороне бедра, слегка прикусил его и выдохнул ругательство.

Мной овладело желание, новое, незнакомое и всепоглощающее.

Макс сел, выпрямился. На одно долгое мгновение мир замер, тишину нарушало лишь тихое потрескивания фитилей в фонарях. Я почувствовала, как его взгляд прошелся по моему телу, медленно, словно впитывая каждый дюйм. Почувствовала, а не увидела, потому что меня охватило непонятное смущение и я отвернулась.