Я быстро повернулась к Энферу:
– Ты знаешь дорогу?
Он кивнул, но вмешался Эрин:
– Я тоже пойду.
– Ты должен остаться с Ариеном, – прошептала я. – Я не могу бросить его одного.
– Мы сделаем все что нужно, чтобы лорд поправился, леди. Он и наш лорд, – слова Темного Духа немного успокоили меня, но я не доверяла никому. – Не сомневайтесь, мы будем за ним смотреть. Пусть стражник пойдет с вами, он вам понадобится, – Темный Дух указал на Эрина.
У меня не было времени на раздумья, поэтому я кивнула и надела плащ.
– Тогда пойдем, – сказала я, посмотрев сначала на Энфера, а потом на Эрина. – Спасем нашего лорда.
Я хотела взбодрить их, и мои слова сработали. На лицах обоих появилась отвага. Я повернулась спиной к главному входу в храм и зашагала в его сторону. Я слышала, как оба стражника идут следом.
– Леди, – это был голос Огненного Венца.
Я остановилась и повернулась. Она подбежала ко мне, и ее черный плащ затрепетал, открывая одежду туманно-фиолетового, как утреннее небо, цвета. Я увидела ее грациозное тело, которое скрывал плащ, спускавшийся до самых пят.
– Ваше ожерелье – редкая вещь, – она склонилась ко мне. Стало понятно, что она не хочет, чтобы ее услышали. – Неры также охотники за трофеями, они очень ценят драгоценные вещи. Ожерелье Тайны привлечет их внимание.
– Ожерелье Тайны? – Это украшение мне подарили в Оазисе Отраженных Душ. Я даже забыла о нем… Лорд Потайного мира передал его мне через духа зеркала, чтобы защитить наследницу от опасности.
– Ожерелье Тайны, – повторила Огненный Венец. – Тот, кто его носит, подавляет свои силы. Никто не может узнать о его мощи, никто не может почувствовать его ауру, потому что ожерелье не позволяет использовать их.
Дух зеркала Нира так и не рассказала мне, как действует ожерелье. Неужели лорд Потайного мира обманул меня и хотел подавить мою силу под предлогом защиты?
Зачем?
Озарение было подобно удару молнии.
Я сжала зубы от злости и почувствовала, как горит мое лицо. Заметив, что Огненный Венец смотрит на меня, я покачала головой и натянуто улыбнулась.
– Спасибо… – Я не понимала, как к ней обращаться, потому что не знала ее имени.