Каллум смотрел на меня так, будто пытался понять, говорю ли я всерьез или пытаюсь подшутить над ним. Поэтому я решила сказать следующее:

– Вот и думай, – я усмехнулась, чтобы поскорее стряхнуть наваждение, – мои родители – шпионы под прикрытием или просто странные люди?

Каллум несколько секунд изучал меня взглядом. Кажется, мои слова поставили его в точно такой же тупик, в котором оказалась и я. Раньше я не сопоставляла эти странные факты своей жизни. Почему? Ведь стоило только сделать это сейчас, как воспоминания о моем детстве перестали казаться такими уж беззаботными. Они стали… действительно странными. Необъяснимыми.

– Но ты их любишь? – Каллум вновь склонил голову вбок. – Своих родителей?

– Конечно, – тут же ответила я. – Безусловно, моя мама бывает параноиком, да и отец тот еще дурак со странностями, но я правда их люблю. Они ведь мои родители. И к тому же у нас есть свои традиции и все в таком духе, как у нормальных семей.

– Какие, например?

Я задумчиво постучала пальцем по подбородку и улыбнулась:

– Вечер мексиканской кухни по четвергам и японской по воскресеньям, – загнула я первый палец. – Когда мы с отцом ходим в кино, то всегда совмещаем сладкое с соленым. Например, перемешиваем сладкий попкорн с соленым или шоколадный батончик закусываем чипсами. Главное правило – съедать сладкое и соленое одновременно. – Я загнула второй палец. – Когда начинается сезон суперкубка НФЛ, то мы не пропускаем ни одной игры. Никто из нас, даже отец, почти не понимает правил, но мы смотрим матчи до конца. А перед началом, пока я возвращаюсь из магазина вместе с лимонадом и соком, мама с отцом готовят разноцветный попкорн с растопленными конфетками M&M's. Именно с желтой пачкой, а не коричневой. Зачем есть просто шоколад, когда его можно есть с арахисом, верно? По крайней мере так всегда говорил Элио.

– Зачем вы следите за матчем, если не понимаете правил? – Каллум нахмурился.

Я долго смотрела на него, прикусив нижнюю губу. Сама не заметила, как тоже свела брови к переносице.

– Потому что Элио любил американский футбол. И попкорн тоже любил именно такой.

– С желтой пачкой M&M's?

– Только с ней.

Каллум улыбнулся. На этот раз теплее.

– Знаешь, слушая тебя, можно подумать, что твой отец все еще жив.

– Но он мертв, – отрезала я и тут же осеклась.

– В твоих словах об отце сквозит жизнь, Элли, – мягко заметил Каллум. – А вот о брате ты говоришь иначе.

И тут Каллум протянул ко мне руку.

Отстраниться или нет?

Его ладонь замерла возле моей щеки, и я заметила едва зажившие синяки и царапины на его коже. Каллум заметил мой взгляд. Уголок его губ дрогнул и рука опустилась ниже, ловким движением выхватив у меня пластиковый стаканчик. Необъяснимое разочарование растеклось в животе. Но я подавила и это чувство, прикусив щеку изнутри.