Не понадобится – потому что уже скоро у него будет новый, официальный билет в Стужу. Покорный его воле. Иде Хальсон – не Рагна. Она понятия не имеет о путях Стужи, а значит, не станет спорить с ним или задавать лишние вопросы. Она будет идти, куда он пожелает.

Все сложилось к лучшему. Показатели Эрика Строма были так высоки, что он мог бы обходиться без охоты ещё по меньшей мере несколько месяцев – или ходить, как в последние недели, с коллективными охотами, помогая другим ястребам. Но есть и другое, то, что не могло дольше ждать – и для этого другого ему нужно бывать в Стуже как можно чаще.

Будь Рагна жива, он рассказал бы ей правду. Ей одной он рассказал бы правду – и дальше они действовали бы вместе. И здесь, и там.

На мгновение Стром прервал свой полёт.

На склоне, прямо под ним, что-то чернело – странно, неправильно; в Стуже было не место чему-то настолько угольно-чёрному, похожему на дыру, вырванную кем-то в пространстве. Быстрая догадка – и он двинулся вниз, чтобы убедиться, что это снова она…

Чёрная ревка. Таких чёрных не бывало – и не могло быть в Стуже, не в его снах – и всё же это была она. Горящие золотом, не по-снитирьи умные, внимательные глаза. Острые чуткие уши, белые длинные клыки, лежащие на губе. Пушистые хвосты – все четыре, один над другим, аккуратно, как у домашней кошки, обернули лапы.

Слишком плотная, материальная для души – Эрику показалось, что достаточно протянуть руку, чтобы почувствовать, как она погружается в самый настоящий мех.

Но, едва он протянул её – смело, необдуманно, как во сне – ревка ускользнула. Безо всякой, впрочем, спешки, поднялась и затрусила прочь, заметая хвостами следы маленьких когтистых лап.

Ускользнула – как ускользала всегда, и наяву, и во сне.

Возможно, он и вправду сходил с ума, но почему-то сейчас от этой мысли ему стало почти весело.

Стром моргнул – от призрачного ветра слёзы выступили на призрачных глазах. Впереди, над одной из светящихся под толщей снега жил дравта, он увидел душу одинокого бьерана. Совсем юный хищник. Что он искал здесь, в пустоте? Добычи? Уединения? Могут ли снитиры хотеть уединения, как он сам?

Эрик снизился, двинулся вдоль широкой снежной гряды, мягко коснулся её ногами. Холодно не было. Где-то далеко, на другом свете, отдувалось сейчас за них обоих, вертясь в тесной капсуле, его тело.

«Рагна».

Ни Рагны, ни свечения, ничего. Только одинокий бьеран – всё ещё не замечая Строма, вскинул морду, окольцованную воротником ледяных наростов, и завыл на созвездия, прямо в разверстую над ним огромную звенящую черноту.