Такое лицо не назовёшь красивым – но и раз увидев, не забудешь.

Сидел он в резном деревянном кресле на колёсиках, с высокой прямой спинкой. За его плечом я увидела сложное костяное приспособление вроде телескопа, направленное в прореху в плюще – в сторону праздничных площадок.

На столе – горы книг, бумаги, золотая чернильница, поле для тавлов с расставленными фигурами, тарелка с начатыми закусками, тонкий кувшин, бокалы.

«Хозяин» кивнул слуге, всё ещё неподвижно стоявшему у меня за плечом с отсутствующим видом.

– Можешь идти.

Тот исчез – будто душа снитира мгновенно спряталась в тело.

– А ты – можешь сесть. – Я не двинулась с места. Он разглядывал меня с ног до головы так цепко и беззастенчиво, что мне стало неловко – но я не собиралась этого показывать. Его грубость меня задела. Он говорил со мной, будто я тоже была служанкой. Пока что больше всего мне хотелось уйти из беседки – тем более он не смог бы за мной последовать. Мысль об этом немного меня смягчила.

– Почему ты не садишься? – Видимо, осмотр был окончен. Он кивнул, будто сделав мысленный вывод.

– Потому что не хочу.

Его брови поползли вверх, а потом он вдруг улыбнулся, и лицо его изменилось.

– Я не хотел тебя обидеть. Просто редко общаюсь с людьми. Садись, пожалуйста. Так лучше?

Я села на скамейку неподалёку от него, к столу.

Мы оба молчали. Кажется, «хозяин» и не планировал заводить разговор. Глядя куда-то мимо меня, он, казалось, чутко вслушивался в отдалённый шум праздника и думал о своём.

– Ну, я пойду? – напомнила я о себе минут, наверное, через десять, и он рассмеялся.

– Посиди ещё, Иде Хальсон. Или лучше «Сорта»?

– Да, лучше «Сорта». – Было очень трудно не отреагировать логичным «Вы меня знаете?», но я справилась.

– Хорошо. Налей себе чего-нибудь и угощайся – я, увы, не могу помочь.

В кувшине оказался фруктовый сок, кислый и густой.

– Налить вам?

– Не стоит. Я слышал, ты любишь тавлы. Сыграешь со мной?