– Это всё морок, – прошептала я. – Этого нет. Тебя нет… Ты мёртв.

– Да, – кивнул Гасси, вздыхая. – Это так, но… Ты ведь знаешь, что души умерших попадают сюда? В Стужу.

– Это всё бред, – выдавила я. – Это… бредни служителей, это…

– Я, как и ты, сомневался. – Теперь он улыбался – спокойно и печально. – Ты ведь знаешь, я никогда не верил в такие вещи, но… пришлось поверить. Сорта. Я рад, что снова вижу тебя. Но ведь ты жива?

«Эрик, помоги мне, прошу. Кого видишь ты?»

– Он не ответит, – произнёс Гасси, внимательно наблюдавший за мной. – Здесь каждый сам по себе.

– Откуда ты…

– Здесь всё работает по-другому. Стужа… здесь она имеет большую власть. Большую, чем где бы то ни было… Сорта. Прошу, послушай меня. Если пойдёшь дальше – погибнешь.

Голова кружилась. Во рту появился противный железный привкус, и воздух вокруг продолжал гореть. Меня трясло, и выносить это становилось всё труднее.

– Дай пройти, – прохрипела я, с усилием делая ещё один крохотный шаг. – Дай мне…

– Поверни назад, Сорта, – сказал мёртвый Гасси с твёрдостью, какой никогда не было у него живого. – Ты должна вернуться невредимой. Обещай мне. Обещай мне.

– Тебя нет, – прошептала я, но голова кружилась, и я вовсе не была в этом так уж уверена. – Ты, как тот мертвец… просто…

– Это не так. Дай руку… пожалуйста. Не бойся.

Словно помимо воли, я вытянула вперёд дрожащие пальцы и ощутила крепкое пожатие.

Тёплое.

– Видишь? Я здесь.

Но я ещё боролась.

– Ты сам сказал, что твоя душа… что души…

– Здесь всё работает иначе, – сказал он терпеливо, будто я вернулась во времена детства и он снова объяснял мне сложный чертёж в одной из книг госпожи Торре. – Если останешься здесь, поймёшь… но нельзя, чтобы ты здесь осталась, Сорта. Ты должна жить. Уходи. Но сначала… – Я взглянула ему в глаза. В них было столько тоски, что у меня перехватило дыхание. – Как бабушка? Мама? Улли? Они здоровы?

Я всхлипнула, пошатнулась – и тут же зашипела от боли, вскрикнула. Левая рука коснулась стены – и теперь кожу жгло, жгло так сильно, будто я задела горящие угли.