– Если не бросишь клинок, я перережу горло сначала ей, а потом тебе, – угрожает тролль. – Как тебе такое обещание? – Солдат стоит так близко, что я чувствую запах его кожаной брони, масла, которым он смазывал нож, и засохшей на лезвии крови. Чувствую жар его дыхания. Рука, сжимающая мне шею, тверда, как камень.

Я всеми силами стараюсь не поддаваться панике. По-прежнему сжимаю в руке нож, однако тролль крепко держит меня за запястье.

Однако я могу укусить его за руку. Мои зубы остры настолько, что способны пронзить даже плоть тролля. Резкая боль заставит его ослабить хватку – либо перерезать мне горло. Но даже если мне повезет и я смогу воспользоваться моментом, вырваться из его рук и добежать до Оука, то что потом? Нам ни за что не выбраться из Цитадели. Скорее всего, мы не сможем выбраться даже из этого коридора.

Оук держит опущенный меч одними пальцами, но не бросает его.

– Ваша госпожа пригласила меня сюда, чтобы я доставил ей живое сердце Меллит. Полагаю, она будет чрезвычайно разочарована, если вы лишите ее этого подарка. Мертвым я вряд ли смогу вручить его леди Ноури.

По моему телу пробегает дрожь от одной только мысли, что она получит желаемое, хоть мне и известно, что все это игра, хитрость, афера. У Оука нет сердца Меллит. Опасность лишь в том, что леди Ноури может догадаться об этом.

Но это не будет иметь значения, если я окажусь с ней в одной комнате. Нужно только, чтобы я могла говорить.

Оук продолжает:

– Вы почти поймали нас. Теперь вам достаточно пойти на маленькую уступку, и я последую за вами безропотно, словно ягненок.

– Брось клинок, принц, – повторяет один из бывших соколов. – И вы с девчонкой не пострадаете от наших рук, пока мы сопровождаем вас в тронный зал. Там ты сможешь предстать перед леди Ноури и взмолиться о пощаде, а также объяснить, почему, явившись в Цитадель по ее приглашению, ты был схвачен нами на пути из ее личных покоев.

Оук бросает меч, и тот с лязгом падает на пол.

Один из стражников вырывает нож из моей руки, а другой берет моток веревки и, засунув ее между моих губ, завязывает узлом на затылке. Пока они ведут меня по коридору, подталкивая в спину, я пытаюсь разгрызть веревку, но, хотя мои зубы остры, связали меня на славу. Когда мы добирается до тронного зала, кляп по-прежнему у меня во рту.

Принц свободен от пут, однако на него со всех сторон наставлены обнаженные клинки. Не знаю, можно ли рассматривать это как знак уважения к его персоне, или же стражники просто не хотят рисковать и подходить к нему слишком близко.

Но я знаю одно: мне нужно вернуть себе возможность говорить. Всего пара слов, и леди Ноури окажется у нас в руках.