Я выбираю платье из шкафа леди Ноури и сажусь на покрытую мехом табуретку. Доу одевает меня, в то время как Фернвайф укладывает мои волосы и закалывает их костяным и ониксовым гребнями. Доу смазывает мне губы ягодным соком, чтобы придать им более красный оттенок, а затем повторяет ту же процедуру с моими щеками.
Мы с Оуком уже долго играем в игры, и в этой партии я обязана победить.
На выходе из дворца мы встречаем других охранников и Мадока, которого освободили из темницы. Я ищу взглядом Гиацинта, но его нигде ни видно. Остается только надеяться, что он получил мое сообщение. Бывший сокол передает Мадоку трость, наспех сделанную из ветки, и старый генерал с благодарностью на нее опирается.
Я вижу леди Ноури, сидящую верхом на олене и держащую в руках ларец; ее волосы цвета грязного снега развеваются на ветру. Замечаю жадный блеск в ее желтых глазах, то, как жуткие серые руки лорда Джарела сжимают ей горло.
В детстве я только и делала, что боялась. Но я больше не позволю себе поддаться страху.
Мы отправляемся в путь сквозь метель. Оук ускоряет шаг, чтобы поравняться со мной.
– Когда все закончится, – говорит он, – мне нужно с тобой поговорить. Я должен кое-что тебе объяснить.
– Что, например? – тихо спрашиваю я.
Он переводит взгляд на опушку соснового леса.
– Я позволил тебе поверить… поверить в то, что не является правдой.
Я вспоминаю дыхание Оука на своей шее. Как расширялись и чернели зрачки его лисьих глаз. Каково это – прикусывать его кожу, едва не пронзая ее насквозь.
– Тогда расскажи мне сейчас.
Он качает головой. Его лицо искажает гримаса боли, но он так часто прячет свои истинные чувства за масками, что я больше не верю своим глазам.
– Если расскажу, сниму камень с души, но подвергну тебя опасности.
– Я все равно хочу услышать.
Но Оук лишь качает головой.
– Тогда позволь