Не то чтобы звезды верили, что он пожертвует собой ради девушки. Люди не настолько самоотверженны. С другой стороны, он ведь не вполне человек.

Юноша поднял перстень, скатившийся с пальца девушки, когда она превратилась в карту. Камень в нем отливал красным и фиолетовым, снова став проклятым, но оставаясь достаточно острым, чтобы проколоть кожу. Молодой человек полоснул им по ладони, и пролилась кровь, красная, как разбитое сердце или ужас, и полная силы.

Звезды с мрачным интересом глядели, как он окутывал колоду карт изливающейся из его вен магией, куда большей, чем следует обладать человеку. Затем он изрек слова, древние, ужасные слова, которых не должен был даже знать, а уж произносить вслух – и подавно.

Заливающая колоду карт кровь почернела, и мир в очередной раз изменился.

Глава 41

Глава 41

Телла считала, что утратит способность даже открывать веки. Мгновение назад она была не в состоянии дышать, двигаться или чувствовать что-либо, кроме того, что находится взаперти. Она была безжизненной и бессильной.

Однако теперь ощущала дуновение полуночного ветерка, играющего ее локонами, и теплую руку на спине, прижимающую ее к еще более теплому телу – телу Легендо. Отныне его следовало называть именно так, а не Данте. Телла подпала под действие его магии, исходящей от его горячих рук, обладающих достаточной силой, чтобы разрывать миры на части. Его ладони нежно прижимались к ее спине, поддерживая и не давая ее постепенно исцеляющемуся телу рухнуть на землю. Она не знала, сколь долго провела в плену карты, но появившиеся вследствие похищения у нее жизни последствия еще давали о себе знать. Сердцебиение уже пришло в норму, но ноги по-прежнему напоминали желе, а руки словно были бескостными. Она едва могла пошевелиться.

Телла сосредоточилась на моргании, поднимая и опуская веки до тех пор, пока зрение не прояснилось и не обрело былую четкость. Оказалось, что они все еще находятся на выточенных из лунного камня ступенях Храма Звезд. И вечер не сменился ночью, как будто со времени последних событий не минуло и мгновения, только небо, пожалуй, стало немного светлее, чем прежде. Да сияющих звезд на нем прибавилось. Но Телла не хотела смотреть на звезды, а только на Легендо.

Выражение его лица оказалось таким суровым, будто он похитил у ночи кусочек тьмы. Ей хотелось протянуть руку и разгладить залегшую между его бровями глубокую складку, стереть с лица печать боли, но не было сил даже двинуть пальцем.

– Что случилось? – выдохнула она еле слышно. – Почему обмен не сработал?

– Сработал. – Он усилил хватку, крепче прижимая Теллу к своей груди, и поглаживая ее ладонями по спине, будто желая удостовериться, что она по-прежнему присутствует здесь во плоти. – Я видел, как ты исчезла и появилась в карте вместо своей матери.