– Ты Нексор, да? – с любопытством спросила она, отстранившись от меня. Эстера подняла глаза на ведьмака. – Бредика назвала мне твое имя. На картине ты красивее. О тебе все говорят, о том, что ты вернешься. А где ты был?

Значит, Селеста уже распустила слухи.

– Да, это я. – Нексор улыбнулся ей. – Меня долго не было.

– Тысячу лет, – сказала она, как будто это было абсолютно естественно. – Ты снова будешь кому-нибудь вредить?

– Только тем, кто обидит твою маму или тебя, – серьезно ответил он. – Я вернулся, чтобы вас защищать.

Малышка нахмурилась, а остальные молча следили за словесной дуэлью. Даже Элени подошла ближе.

– Мы сами можем себя защитить, – между тем выдала Эстера. – Нам никто не нужен для этого. Моя мама носит семиконечную звезду. Знак Эстеры. Вот почему ты здесь. А где мой папа? – Она повернулась ко мне, потеряв к нему интерес. Очевидно, она поняла больше, чем мы полагали. – Он умер?

– Нет, – вместо меня ответил Нексор. – Он просто спит. А как только проснется, захочет с тобой познакомиться.

Она медленно кивнула.

– А я ему понравлюсь? – спросила она меня.

Я погладила ее по волосам.

– Он полюбит тебя всем сердцем. Даже больше, чем тебя любят Алексей и Селия. Но они все – твоя семья.

У нее на языке вертелся еще один вопрос, но она его не озвучила.

– Ты хочешь есть? – вместо этого обратилась она к Дариану. – Мы с Бредикой испекли печенье. Для тебя.

– Звучит неплохо, – произнесла Лупа. – Надеюсь, там хватит на всех. Давайте-ка все вместе пойдем на кухню. – Она преувеличенно радостно хлопнула в ладоши.

Я покосилась на Нексора, взгляд которого задумчиво изучал Эстеру. Может, он думал о ребенке, который когда-то родился у нас? В своих воспоминаниях я редко видела нашу дочь. Была ли я вообще хорошей матерью?

– Ты пойдешь с нами? – Что требовалось его организму после стольких лет?

– А ты не хочешь сначала отдохнуть? – предложил колдун. – Или принять ванну? Перелет был долгим.

– Нет, я хочу пойти с дочкой на кухню и чего-нибудь поесть.

Он лишь слегка наклонил голову. Когда Эстера болела, все было так же? Чем хуже ей становилось, тем больше он беспокоился и проявлял собственнические наклонности?