– Большинству ведьм это не понравится, – предположил Люциан.

– Викканам тоже, – отозвался Магнус. – Ведьмы даже не верят в Великую Богиню.

– Потому что Вила им запретила, – выпалила я. – Она не хотела, чтобы ее народ поклонялся кому-то, кроме нее. И пока Великая Богиня не наказала Эстеру болезнью, она также преследовала любого, кто обращался к Богине.

– После этого Эстера приказала воздвигнуть алтарь в Караймане. Потому что надеялась на прощение. – В дверном проеме стоял Николай. Видимо, он открыл дверь так тихо, что никто из нас не заметил. Теперь же все взгляды устремились на него. – И Нексор построил ей такой же в Ониксовой крепости. Как будто несколько молитв способны были аннулировать все, что она натворила. Эстера была самовлюбленной и невыносимо высокомерной женщиной.

Значит, он знал. Знал все, что я сделала, и презирал меня за это. Я все поняла по одному взгляду.

– Следи за языком, – прорычал Люциан. – Ты говоришь о нашей королеве.

Николай вошел в комнату. Неужели Нексор позволил ему увидеть свои воспоминания? Если он хотел, чтобы Николай оттолкнул меня, то достиг своей цели.

Я сглотнула. В этой жизни я была совершенно другой женщиной и все же не снимала с себя ответственности за поступки, совершенные Эстерой. Неужели он думал, что я испугаюсь? Ничего подобного. Я поставила бокал на маленький столик.

– Это правда. Как и Вила, первая королева, рожденная с семиконечной звездой. Она завоевала Ардял и разделила свой народ. Она была безжалостной и жестокой.

Все звуки в комнате стихли, словно все присутствующие застыли, превратившись в каменные изваяния.

– Ты точно хочешь рассказать эту историю? – серьезно спросила Лупа. – Я понятия не имею, как она продолжится, но полагаю, не лучшим образом. Ты не в ответе за поступки, которые твоя душа совершила в прошлой жизни.

– Нет, в ответе. Моя задача – исправить эти ошибки.

Судя по выражению лица сестры, я ее не убедила.

– Все в порядке, – успокоила я ее. – Если они меня возненавидят – я это переживу.

– Я тебя не ненавижу. Могу иногда злиться, но это всегда проходит.

– Знаю. – И этого мне достаточно. Я снова повернулась к остальным. – Следующей королевой, носившей семиконечную звезду, была Эстера, – продолжила я, стараясь, чтобы голос звучал ровно. – В анналах истории ведьм она описывается как справедливая, щедрая и любящая. Королева, которая принесла мир в Ардял. Как минимум на пятьсот лет. – Я сглотнула, увидев гордость в глазах Люциана. – На самом деле она такой не была, – отрезала я с жестокой честностью. – В молодости Эстера жаждала власти, была гордой, ее боялись, потому что она не признавала границ. Юная королева мечтала завершить начатое Вилой. Ей оказалось недостаточно того, что виккане и ведьмы уже забыли, что когда-то были единым народом. Она стремилась полностью уничтожить виккан или хотя бы изгнать их из Ардяла. Эстера запретила своему народу поклоняться Великой Богине. Приказала своим ковенам сровнять с землей целые викканские деревни и уничтожить алтари. – Мне показалось, что пальцы Лупы, стиснувшие мою ладонь, немного разжались. – Викканские мастера хотели вступить с ней в переговоры. Хотели привести ее в чувство. – Я сделала глубокий вдох, а затем медленно выдохнула. – Эстера пригласила их на встречу в нейтральном месте, в поместье недалеко отсюда. Оно принадлежало одному из стригоев. – Я почувствовала, как по позвоночнику потекла капелька пота. – Они не участвовали в конфликте. Во всяком случае, до того дня. Виккане прибыли. Многие взяли с собой мужей и жен. Некоторые – детей. Младенцев. Когда все они собрались в доме, Эстера вежливо их поприветствовала, улыбаясь в лицо. А затем села на метлу, вылетела через окно и подожгла дом. Никто не выбрался. С помощью магии семиконечной звезды она заперла все окна и двери и разожгла неугасимый огонь. Королева привела с собой только двух мужчин, которые были ей верны и помогали. – Мне никогда не забыть образы из своих воспоминаний: как Эстера летала вокруг горящего дома, громко смеясь, а дети кричали и плакали у окон, сгорая заживо. – Нексора и… – Я замешкалась. Имела ли я право рассказывать его историю?