Следующим вечером пришел пышный букет алых роз, адресованный Коре, а с ним и конверт.

– От кого? – мама резво поднялась, заглядывая через плечо, а затем воскликнула изумленно: – Эрл Баррет! О, милостивый Первый! Где ты успела с ним познакомиться?

– В опере, – рассеянно отозвалась Кора, без зазрений совести разрывая конверт.

Внутри обнаружилось приглашение на бал-маскарад для Нортвудов, к которому шла короткая записка, выведенная витиеватым почерком. «Еще раз примите мои искренние извинения, мисс Нортвуд! Буду рад видеть вас на приеме моего отца. С наилучшими пожеланиями, эрл Аластар Эдвард Баррет», – прочла Кора.

– Невероятно! Чарльз! – мама выхватила приглашение. – Чарльз!

Мамина радость была ясна. Баррет был, можно сказать, вторым человеком после короля. Только его величество часто появлялся на публике, а дюк Баррет жил затворником, и видеть его чаще раза в декаду могли разве что пэры на заседаниях парламента. И вот Нортвудов пригласили к нему на знаменитейший бал-маскарад! За какие заслуги?

Коре было сложно поверить, что всего лишь из-за того, что она столкнулась с Аластаром Барретом, ей досталось приглашение. Эрл не выглядел как человек, способный потерять голову от пары фраз малознакомой девушки… Тогда почему?

Масло в огонь добавил отец, который, вопреки ожиданиям, не был рад. Он сурово оглядел приглашения, поднял глаза к дочери и сказал просто:

– Будь осторожна.

Подготовка к балу началась едва ли не в тот же вечер. До приема оставалось всего полдюжины дней, а мама собиралась потратить баснословную сумму для платья незамужней дочери.

– Это же такой шанс! – восхищалась она.

Да уж, шанс. Шанс выяснить, кто за всем стоит. И что-то подсказывало, что поиски окончены, а дюк Баррет окажется именно тем, кто нужен. Окончательно в этом убедила беседа у модистки.

Кора стояла неподвижно напротив зеркал, пока ее драпировали в выбранные мамой ткани. Она и Сандра перебирали журналы, разглядывая фасоны, и меняли мнение о лучшем каждые пять интеров.

Гил терпеливо ждал всех на диванчике у окна с чашкой бергамотового чая, лениво листая журнал женского белья. Иногда, когда Кора выглядывала из примерочной, а модистка внимала речам мамы, Гил поднимал журнал на какой-то странице и одними губами говорил:

– Давай закажем тебе это!

Кора грозила ему кулаком и дулась, вызывая его усмешку. В общем, все шло как обычно, пока не было упомянуто имя Баррета.

– Представляете? Мы к самому дюку Баррету идем, нельзя опростоволоситься! – строго наказывала мама.

– О, понимаю! Там весьма смелые фасоны, как я слышала, могу вам предложить… Вот тут, – модистка вручила новый журнал, – это очень пойдет мисс Нортвуд, подчеркнет фигуру и придаст некоторой строгой женственности. Как вам?