– Открытый мир – это безумие диких эфилеанов. Мы не имеем права судить их за животную сущность… Кровопролитие запрещено только в белом городе, за его пределами я не могу тебя защитить. – Старец уверенно прошел в штаб, и мы проследовали за ним.
– Нет! – надрывно завопила Фэй, но вскоре огромные белые двери за нашими спинами закрылись, и крик эфилеана оборвался, будто оборвалась чья-то жизнь.
№ 49. Сделка со старцем Территория: Кампус. Зал суда
№ 49. Сделка со старцем
Территория: Кампус. Зал суда
Эфилеаны в уверенном темпе следовали за Доном по белому коридору. Судебный зал распахнул свои широкие двери, и каждый из присутствующих занял свободные места. В этот раз из присяжных присутствовали только Мартин и Кайл. Несмотря на непрязнь друг к дргу, места они заняли рядом.
Элен встала у трибуны в центре. Дон занял резной трон в самой высокой части зала, рядом с ним оказались прокурор и Сейджо.
Раздался удар молотка. Суд начался с речи прокурора:
– За пределами города возникло сильное возгорание, созданное по воле тех, кого не должно быть в нашем мире. Сейчас эти души слились с разумом эфилеана, жителя Кампуса. Опасность не может быть оставлена без внимания, в связи с чем мы устраиваем внутренний суд для принятия решения о дальнейшей судьбе сосуда в городе. – Прокурор предоставил слово огненным эфирным материям.
Элен, точнее души внутри нее, неотрывно взирали на Мартина. Их коснулся свет за его спиной, то самое божественное свечение, которое узрел Сейджо, когда бог показал ему свой лик. Души смотрели на свет, как на что-то родное: как дитя смотрит на мать, как возлюбленные не могут оторвать восхищенных глаз от предмета обожания.
Мартин был смущен, но не решился спрашивать о подобном пристальном внимании у всех на глазах. А вот Сейджо церемониться не стал и выпалил прямо во время суда:
– Захотели домой? – спросил он сосуд, прервав лицезрение душ. – Дороги к свету вам больше нет. Преемник Дона не поможет.
Никто из присутствующих не понимал, о чем говорил Сейджо, – речи жнецов иногда звучали странно для живых. И только душам было ведомо, что одноглазый Зелвено имел в виду.
Эфирные материи, до этого не сводившие «мертвых» глаз с Мартина через сосуд, дернули головой в сторону старца, и лицо Элен скривилось в ухмылке.
Сейджо все это время пересчитывал материи в сосуде, вел беседу с теми, кто сидел в сознании элементалия глубже всех. Они оказались самыми говорливыми, потому остальные души не позволяли им выдавать секреты через эфилеанский рот и прятали по углам.