- Будь я проклят, - прошептал Малин.

- Ты огорчен? – удивился Джим. – Ты же поносил этого Дурина, как только мог!

- Это да, - кивнул Малин. – Не ладили мы с ним. Но дело в том, что он мой старший брат.

***

Возле ангара летних аттракционов, и в самом деле украшенного мозаиками с разнообразными мультяшными персонажами, стояла пара броневиков, и бросал все те же голодные взгляды на конвоируемых взвод разномастных бойцов с древними винтовками на плечах. Джим повел глазами вокруг, осмотрел, как мог, территорию парка, приметил опутанную поверху свежей колючей проволокой стену, обратил внимание на вышки, на которых, кажется, были установлены пулеметы, на груду человеческих костей, возвышающуюся над прицепленной к небольшому трактору телегой, и подумал, что если он попытается вырваться из этого плена, то ему, кажется, здесь будет позволено все или почти все. Но когда через пару минут он оказался в просторном круглом зале, из которого были выдраны все упоминания об аттракционах и аналогичных забавах, понял, что простой смерти для устроителей данного государственного образования будет мало.

Вдоль стен зала были установлены косые кресты, залитые в основании бетоном и вздымающиеся двумя противоположными концами под яркое электроосвещение. На этих крестах висели останки людей. Где-то они были уже почти разделаны, представляя собой полностью или частично выскобленные скелеты, а где-то еще выглядели едва-едва освежеванными тушами и даже подрагивали в предсмертных и прижизненных судорогах и чуть слышно стонали. В центре зала поблескивал, отражая электрический свет, каменный диск портала, а в некотором отдалении стоял собранный из человеческих костей трон, на котором восседала самая обыкновенная, пусть и довольно изящная черноволосая женщина. Левее от нее лежал прихваченный цепью за ошейник огромный пес и глодал чью-то голову. Правее стоял небольшой столик, на котором Джим различил всю свою амуницию а также старинный телефон, торчащую из затейливого подсвечника горящую свечу и ведерко со льдом, из которого были видны горлышки бутылок шампанского.

- Варгоши! Родик! Луиза! – визгливым голосом приказала женщина. – Коротышек на кресты. Быстро! Крыса, подведи к порталу этого красавца! И пошли за Стичем! Гольфимбул! Налей мне шампанского!

Только тут Джим заметил зеленокожее чудовище за троном. Оно было одето в человеческую одежду и доспехи и даже было обвешено какими-то медальонами и брошками, но голова его, что торчала над золоченой кирасой, судя по цвету кожи и торчащими из нижней челюсти клыкам, явно принадлежала не человеку. Впрочем, и та троица, что потащила с помощью бойцов Крысы к свободным крестам Малина и Элфрика, тоже имела некоторое отличие от обычных людей. Более или менее на человека был похож уже знакомый Джиму Родик. За время, прошедшее после их единственной встречи, он явно успел исцелиться, поменял одежду и заполучил изогнутую саблю на пояс. Двое других напоминали людей лишь силуэтами. Та, которую женщина с трона назвала Луизой, больше всего напоминала принявшего облик женщины урода из Мраморных копий, клеенчатый фартук, закрепленный на ее бочкообразном теле во всяком случае был вымазан кровью и какой-то слизью. Ей помогал некто на удивление худой и высокий, наверное, выше Джима на половину головы. Он был одет в черный с красной подкладкой плащ, но не это заставляло подозревать в нем не человека. Все, что Джим мог разглядеть на нем, было острым. У него были острые пальцы с острыми когтями, у него был острый подбородок, остро-изогнутые брови, острый нос, острые скулы и острые зубы, которые становились видны, когда он язвительно ухмылялся. А поводов для улыбок, как тому казалось, было немало. Пока гоблина волокли к кресту, он обмочился и потерял сознание от страха, а Малин попытался сопротивляться, но был скручен и примотан к кресту в несколько секунд. Рот ему заткнули мокрой майкой, что обнаружилась в кулаке у Элфрика.