Ты праве спросить меня – что же дальше? И я должна ответить тебе откровенно. Не знаю. Сейчас ты в Нью-Йорке. Или точнее, в его почти точной копии, может быть, без части пригородов, без Нью-Джерси и без мнимой бесконечности океана на востоке и даже без Лонг-Айленда, но в Нью-Йорке. Более того, эта хорошо скрытая локация, даже более защищенная, чем домик за мостом, но это лишь копия. Вокруг тебя будут не живые люди, а их объемные сканы, ты сможешь вступать с ними в общение, даже в физическое общение, что нисколько не повредит настоящему Нью-Йорку, даже если ты вздумаешь спалить его копию. Но это не настоящий город. Хотя, полагаю, множество мизантропов мечтали бы о таком городе. Я его тебе дарю. Думаю, что его тебе хватит на долгие-долгие-долгие годы. В качестве бонуса – у тебя будет возможность звонить в настоящий Нью-Йорк и разговаривать с настоящими людьми. Прости, если ты сочтешь это издевкой. Ты в самом деле вправе обидеться на меня, ведь это все-таки муляж города. И мне нечего будет тебе ответить, я ведь не могу сказать, что муляж человека не должен обижаться на подаренный муляж города, хотя ты, конечно же, уже далеко не муляж. Но теперь я имею право на такие слова, поскольку последние годы сама была муляжом. И все же у тебя должен быть выбор. И он таков.

Что же касается другого варианта, другого возможного исхода событий, тут все сложно. И все опять же зависит от тебя. Но не только от тебя, но и от тысяч, десятков тысяч факторов, которых я не могу предусмотреть. Что уж говорить, если я не в состоянии предусмотреть один самый главный фактор, который известен только моей дочери, хотя и недоступен для нее так же, как и для всякого в Extensio. Речь идет о так называемом ключе, пароле, исходном коде. В любом случае – запомни главное. Что бы ни происходило в твоей копии Нью-Йорка, в настоящем Нью-Йорке, в Extensio или еще где-нибудь, априори ты никому ничего не должен, если иное не утвердится в твоих ощущениях. Целую и обнимаю. Твоя Кэрол Беннелл. P.S. Если тебя интересует технология, то ты просто станешь копией самого себя. Эта возможность - однократна».

- Априори и однократна. Филологов на вас нет, - пробормотал Джим, складывая листок и убирая его в карман, после чего взял телефон и, набрав справочную службу, назвал номер своей лицензии и попросил соединить его с домашним телефоном Анны Фирлинг, если таковая имеется или имелась в городе. К телефону подошли почти сразу. Джим услышал веселый женский голос и попросил к телефону Анну Фирлинг.

- Анна Фирлинг умерла, – вместо веселого голос стал печальным. – Уже несколько лет назад. Кто вам дал этот номер?