— Я запомню вкус вашего вина, — снова улыбнулся Аскольд. — Он действительно особенный. Прямые доказательства самые лучшие.

Владыка снова засмеялся, слегка склонился, будто клянясь в знак уважения. Распрямляясь, он поднял на князя тяжелый взгляд и тихо прошептал:

— Выживи для начала.

Но тут его глаза случайно скользнули по оставленной на шее ранке. Порез затягивался сам собой и вот уже лишь полоска засохшей крови на совершенно чистой коже. Царь Сакета переменился в лице и растеряно шагнул назад.

— Счастья молодым! — громко произнес он, голос не выдал удивления.

— Всенепременно, — поклонился в ответ Аскольд, его взгляд был жестким и совсем не соответствовал учтивым интонациям, с которыми произносились слова.

На миг Шэхриэру показалось, что глаза князя полыхнули огнем. «Демон?» — пронеслось в голове. Моргнув, он снова присмотрелся. Нет, серые, обычные серые человеческие глаза.

— Солнце давно село, — проговорил владыка. — Пора мне собираться в обратный путь. Коли будешь в южных землях, непременно посети мой дворец. Приму тебя, как дорогого гостя.

Сказав это, царь вновь оказался на троне. Носилки оторвались от пола и, в сопровождении многочисленной свиты, покинули трапезную.

— Что за лицедейство! — гневно зашептала Мара, когда муж снова сел рядом с ней. — Зачем ты провоцируешь его? Я же уже сказала, что не допущу войны!

— Война неизбежна! — холодно ответил князь. — Пусть врачевательница Элин проверит это… — добавил, пододвинув свой кубок, где остался недопитый глоток.

***

Огнеслава подскочила на кровати, вырываясь из удушливого плена кошмара. Она сглотнула и попыталась успокоить дыхание. Вокруг темнота, за окнами глубокая ночь. Всё еще подрагивающими руками она провела по простыням, убеждая себя, что видела сон. Ужасный сон, в котором Горан задыхался, корчась от боли. Спустив ноги на холодный пол, княгиня пошарила руками, ища платок. Найти не получалось. Поднялась, ёжась от прохладного воздуха в тонкой рубашке. Зажгла свечу. Свет развеял мрак, стало легче, но ненамного.

Завернулась в шерстяную шаль, блуждая вокруг кровати, наделась, что сможет успокоиться и прогнать остатки сна. Бесполезно. Волнение сдавило грудь так, что впору разрыдаться, только слез нет. Огнеслава понимала, это всего лишь чувства порожденные сновидением, однако всё чаще поглядывала на перстенек с изумрудом.

Сегодня Беляна появилась в её покоях задолго до остальных боярышень, прося аудиенции с утра пораньше. Змеедева предложила ей отличный способ, как переиграть княгиню-мать. Огнеслава сначала сомневалась, но после решила последовать разумным советам. В течение дня, она встретилась наедине с каждой из девиц. Запугать их оказалось несложно, достаточно было сказать, что княгине стало известно, будто именно эта девица доносит Верее обо всем, что твориться в покоях молодой государыни. Опасаясь за своё будущее и положение семьи, каждая тут же рассказывала о предательстве остальной свиты. Когда это повторилось несколько раз подряд, на душе стало мерзко, Беляна же только усмехалась. Каждой из девушек Огнеслава предложила стать её особой доверенной помощницей, а проще говоря, доносить на подружек и делать вид перед княгиней-матерью, что она такая же, как все. Ни одна не отказалась! Это была победа со вкусом разочарования. Видя полное горечи лицо княгини, Беляна улыбнулась почти сочувствующе.