Он прогнал морок. Внимательно взглянув в глаза напротив, она пришла в себя. Но не успела Огнеслава понять, что отдает змее, как та вырвала венец из ещё слабых пальцев. Тени возникали из неоткуда, устремляясь к сокровищнице темной волной. Но поздно! Неотвратимо поздно! Золотые чешуйки, что составляли венец, ярко блеснули, опускаясь на белые волосы.

— На колени! — приказала змея.

Пытаясь понять, что происходит, Огнеслава оглянулась. Горан едва стоял на ногах, а тени, обнажившие оружие и ринувшиеся к Беляне, вдруг замерли, теряя волю. И лишь двое, Горлица и Нежана, не остановились. Но короткий взмах точеной ручки змеедевы, отшвырнул их в сторону, как котят.

— Я сказала, на колени! — повторила Беляна. — Господин, тебе лучше заставить своих людей подчиниться, иначе они могут пострадать.

Горан сурово смотрел на неё, некоторое время, а после тени один за другим начали падать, но не на колени, а без чувств. Чем больше их падало, тем крепче становился хозяин Черного дворца, тем больше он напоминал себя того, прежнего, опасного и могущественного колдуна. Беляна только улыбалась в ответ. Он вытянул руку, и меч кого-то из теней сам собой скользнул в неё.

— Как глупо! — усмехнулась Беляна, хватая Огнеславу сзади и приставляя к её горлу сверкающий солнечным светом клинок. — Пошла вперед! — приказала змея.

Осторожно ступая, Огнеслава вышла из сокровищницы. Поймав обеспокоенный взгляд мужа, прикусила губу. Видят боги, она не знает, как это получилось. Она просто уснула, а после проснулась уже стоя перед Беляной.

— Брось меч, господин. В отличие от твоего, это тело не так легко залечивает свои раны.

Звон падающего оружия о камни пола, стал ответом.

— Что тебе нужно? — хмуро произнес Горан.

— Ты, господин, — улыбнулась змея. — Не таи на меня обиду, мальчик. Я лишь хочу восстановить справедливость.

Огнеслава видела, как под внешним спокойствием нарастает гнев. О, она уже слишком хорошо знала его, за горделивой осанкой, за слегка сведенными бровями, за жестким взглядом серых глаз бушует пламя ярости, готовое вырваться на свободу. Горан опустил голову, чуть расставив ноги для устойчивости. В этот раз он даже не упал, лишь покачнулся. То лицо, что вновь поднялось взглянуть на Беляну, ему не принадлежало.

Огнеслава внутренне сжалась, она уже видела эту холодную маску безразличия с горящими огнем глазами. Верхняя губа чуть дрогнула, но не для того, чтобы улыбнуться. Существо, стоявшее напротив, лишь оболочкой напоминало горячо любимого супруга. Рука, сжимавшая клинок у горла, задрожала. «Она боится его?» — подумала Огнеслава.