Это всех беспокоило. В газетах постоянно об этом писали.

– Да.

Криденс снова огляделся.

– Тебя не удивляет, что она ничего с ней не делает?

– В смысле? А что она должна делать?

Ворон вздохнул.

– Ты же понимаешь. Сиренитти достаточно щелкнуть пальцами, и эта земля будет благоденствовать. Ну хорошо, не смотри на меня так, пальцами необязательно щелкать. Но она может сделать эту страну, если не весь этот мир, богаче. Почему, как ты думаешь, она этого не делает?

Я нахмурился. Криденс был прав: Шериада запросто могла раз и навсегда покончить хотя бы с набегами варваров для начала. И, судя по слухам, землей она распоряжалась как скупой ростовщик деньгами. Сидела на ней, словно собака на сене, и только рычала на обедневших аристократов.

– Потому что не хочет, – закончил свою мысль Криденс. – Она делает ровно то же в Нуклии, но там у нее есть брат, который до сих пор живет странной целью – осчастливить простых людей. Сиренитти как раньше были все безразличны, так и теперь. – он посмотрел на меня. – Твоя сестра останется здесь жить, ты понимаешь?

– Разве нельзя забрать ее в другой мир?

– Нет, конечно. Сиренитти ни за что этого не допустит. Ей удобно, чтобы Тина была здесь, на краю опасности. И могла отвлечь тебя, если понадобится.

Да, это вполне в духе Шериады.

Больше Криденс ничего говорить не стал – мы вернулись домой. Но я задумался.

Тина всегда была и остается причиной, по которой я готов пойти на самые безумные поступки. Стать спутником. Стать предателем. Убийцей.

Второй такой причиной для меня стала Алия.

В то время она была моим единственным островком спокойствия и, признаться, я расслабился. Что может грозить волшебнику на богом и королевой забытой улочке в Междумирье?

Много чего, но я благополучно об этом забыл. В моих мыслях была лишь Алия, ее улыбка, голос, плечи…

Я сглупил. Ничего удивительного, что мой портал отследили: я же вдобавок навещал Алию в одно и то же время.

Хорошо, Криденс научил меня в любую секунду, даже во сне окружать себя щитами. А Руадан помог сделать эти щиты прочными.

Проклятье я отразил, а вот клинок отвести не успел бы и мог погибнуть прямо на той пустынной улочке, где у каждого окна в тот момент наверняка застыло по любопытному зеваке.