– Да, Аластер всегда был глуп, – пробормотала Шериада.
– Так вот кто нас учит? Глупцы, – в тон ей произнес Криденс.
Шериада тут же повернулась к нему.
– Что ты сказал?
– Прости, миледи, если тебе неприятно это слышать, – отозвался Криденс. Уверен, не только я смотрел на него в изумлении. Да, Криденс мог говорить за глаза о королеве неприятные вещи. Но не он ли просил меня на Острове вести себя осмотрительно? – Однако этот же демонолог чуть не скормил Элвина высшему демону месяц назад. А сегодня додумался сунуться в его схему, заверяя нас всех, что «она точно не сработает, ведь этот идиот и раньше ничего не умел». На месте Элвина я бы вызвал его на дуэль хотя бы за эту фразу.
Шериада усмехнулась и вернула мне блокнот.
– Куда ты его отправил, Элвин?
– Миледи?
Шериада устало посмотрела на меня.
– О каком месте ты думал, когда рисовал ту схему?
– Эстий, госпожа.
Шериада хмыкнула.
– Правда? Ну, пусть там пока и остается. Сам идиот. Тебе понравился этот мир, как я слышала?
– Да, госпожа.
– Неплохой выбор.
И тут оно началось. Гвардейцы снова возникли из воздуха, а близнецы и еще с десяток волшебников за соседними столами вдруг закатили глаза и забились в конвульсиях. Это было похоже на эпилептический припадок, поэтому я не удивился, когда Фэй, а за ним и другие целители вскочили.
– Сидеть, – приказала Шериада. Ее голос разнесся по веранде, после чего наступила тишина. Такая, что слышно было, как хрипят несчастные. Одногруппники смотрели на них, но никто не пытался помочь, даже когда те один за другим стали падать из кресел на мраморный пол. Прежде белый, он очень скоро окрасился кровью.
– Миледи, пожалуйста! – воскликнул Фэй. В такие моменты он становился на удивление смелым.
– Бесполезно, это цуорка. От нее нет противоядия, и всасывается она быстро, – равнодушно ответила Шериада. Она спокойно попивала кофе и наблюдала.
Все наблюдали. До тех пор, пока отравленные не затихли. Тогда гвардейцы быстро унесли тела, слуги отмыли кровь, а тишина очень скоро наполнилась сначала шепотом, а потом и приглушенными разговорами.