Но я знала достаточно.

Ее убила любовь. И это стало ядом, уничтожившим во мне последний росток глупости.

Любовь не была ни практичной, ни разумной, ни полезной. Она несла только смерть.

И хотя то, что я чувствовала к Бастиану, слава богам, не было любовью, это по-прежнему было что-то.

И это что-то заставляло меня идти по деревянному настилу, который расстелили на лужайке, прямо к нему.

Когда между нами оставалось несколько шагов, он отделился от группы и сократил расстояние. Он коснулся моей руки, светящимися глазами осматривая меня. Сегодня они, впитав в себя свет фонарей, казались слегка золотистыми.

Он открыл и закрыл рот с несвойственной для него нерешительностью, а затем стиснул мое плечо.

– Я не могу решить, спросить ли мне первым делом, как ты, или, – он покачал головой, скользнув по мне взглядом, – сказать тебе, как ты красива. Я знал, что этот цвет отлично тебе подойдет. С тобой все в порядке? И ты знала, что в буквальном смысле сногсшибательна?

Я насмешливо фыркнула, хотя его комплимент в какой-то мере помог растопить лед в костях.

– Отвечая на твой первый вопрос – да, только несколько интересных синяков. – Сморщившись, я подогнула больное колено. – А на второй… не знала, но спасибо.

– Хм, мне больше нравится, когда ты говоришь «пожалуйста», но «спасибо» может стать третьим моим любимым словом. – Его зубы сверкнули в быстрой улыбке.

– Третьим? А какой второе?

– Мое имя.

– Нужно запомнить, Бастиан.

Он тихо простонал от удовольствия.

– Но если серьезно, – он погладил мою руку, – ты уверена, что с тобой все в порядке? Ты выглядишь бледной. – Он провел большим пальцем по моей щеке, но опустил руку, словно вспомнив, что мы не должны так прикасаться друг к другу в обществе.

– Честно говоря… – Я с опаской окинула взглядом растущую толпу, словно обосновывая свое признание. – Я бы хотела, чтобы ты увел меня отсюда и просто обнял, как сделал после забега.

Его руки сжались и разжались.