Толпа придворных одобрительно загалдела. Некоторые даже встали на цыпочки, чтобы ничего не пропустить.

Красотка со звериным блеском в глазах снова бросилась в атаку. Кажется, сама шпага тянула девушку вперед. Или человек и оружие стали одним кровожадным целым.

На этот раз, стоя вплотную к придворным, у меня не было возможности увернуться. Я подняла клинок, чтобы отразить удар. Послышался скрежет стали, проникающий до самых костей! Лихорадочный взгляд Эленаис сверкнул так близко, что я почувствовала ее прерывистое дыхание на своем лбу.

– Сдавайся, мышонок, – прошипела она сквозь зубы. – Ты ведь знаешь: я самая сильная фехтовальщица. А моя шпага не удовлетворится простой царапиной. Она пронзит твое сердце.

В красновато-коричневых с золотистым отливом глазах соперницы я увидела победу и… страх наездницы, которую понесла собственная лошадь.

– Ты только притворяешься сильной… – прошептала я. – На самом деле боишься стать такой же слабой, как Ифигения!

Прекрасные глаза девушки удивленно распахнулись. Шпага задрожала. Воспользовавшись замешательством, я нацелилась на ее бедро, чтобы пустить первую кровь.

Но фурия, моментально взяв себя в руки, отразила удар. Потеряв равновесие, я упала. Клинок выпал из рук, а я перекатилась по полу в противоположный конец партера, при этом случайно задев лакея. Послышался грохот оловянного подноса. Стеклянный фонтан забил рядом, разбрызгивая хрустальные искры града. Задыхаясь, с прядями волос, упавшими на глаза, я лихорадочно потянулась к шпаге в метре от меня…

– Берегись! – выкрикнула Наоко.

…Я только успела поджать пальцы, чтобы их не отрезало. Во власти демонической силы, мое коварное оружие сделало пируэт на острие клинка и направило кровожадное лезвие в мою сторону!

Беспомощно растянувшись на паркете, я наблюдала, как с одной стороны ко мне приближалась собственная вампирическая шпага, а с другой разъяренная соперница. Упомянув имя сестры, я надеялась выбить почву из-под ног Эленаис, но лишь взбесила ее. Горгулья жаждала проткнуть меня шпагой насквозь!

«Ты проиграла!» – вопил внутренний голос.

«Слушай свои инстинкты!» – возражал голос разума.

Я схватила ближайший осколок бокала… и со всей силы швырнула его в трепещущие перья Эленаис, как когда-то стреляла по летящим фазанам из рогатки. Мой враг пронзительно вскрикнул: острый кристалл порезал ей щеку.

Застыв как вкопанная, будто не могла поверить, она поднесла руку к лицу, исследуя рану кончиками пальцев.

– Первая кровь! – объявила шевалье де Сен-Лу.

– Но… – ощерилась Эленаис, – эта шлюха не использовала установленное по правилам оружие…