– Я не подведу, Ваше Преосвященство, – выдавила я из себя.
– Прекрасно. Теперь наберитесь терпения: Король будет не спеша готовиться к ритуалу. Он любит поразмыслить о своем бесконечном существовании, прежде чем выпустить из вены несколько капель вечности…
При этих словах, одновременно страшных и чарующих, оруженосцы открыли створки двери. Тристан стоял внутри узкого, безупречно чистого вестибюля с закрепленными на стенах подсвечниками. Он слегка дрожал в мокрой от пота рубашке. Доктора подтолкнули меня вперед, и дверь тут же закрылась.
– Ты в порядке? – спросила я одними губами.
– С тобой всегда, – взволнованно ответил он.
Его приглушенный голос звучал издалека. Дыхание грело мою кожу.
Интуиция подсказывала, что эта странная приемная выполняла роль шлюзовой камеры между внешним миром, где время текло, как обычно, и усыпальницей, где, по словам Экзили, оно остановилось.
Пламя местных свечей было странно неподвижным, без легкого подрагивания, оживляющего обычный огонь.
Посреди этой застывшей белизны возвышалась двойная дверь, ведущая в усыпальницу. Она была из того же темного эбенового дерева, что и кареты вампиров. Толстые черные панели с высеченными черепами и костями вперемешку с эзотерическими знаками распространяли ледяную ауру. Моя порванная юбка не защищала от холода. Я тоже начала дрожать, почти кожей ощущая Тьму за этой дверью, более концентрированную, чем где-либо еще.
Мы с Тристаном – не два избранных, ожидающих своего возвышения при Дворе. А две жертвы, брошенные на съедение Минотавру. Чувствуя мое смятение, возлюбленный протянул руку.
– Я люблю тебя, Жанна. Никогда не сомневался, что мы оба окажемся здесь вместе. Это наша судьба!
Я робко оглянулась, боясь, что нас поймают. Но в вестибюле никого не было. Наш шепот не проходил ни через герметичные стены приемной, ни через тяжелую дверь эбенового дерева. Здесь мы действительно за пределами обычного мира.
– Расслабься, – старался успокоить меня Тристан, – никто нас не слышит.
Я улыбнулась, чувствуя, что снова тону в глазах юноши.
– Не могу дождаться, когда все закончится.
– Я тоже, Жанна. – Он крепче сжал мою руку. – Знаешь, есть одна вещь, которую я жду с еще большим нетерпением, чем свержение тирана. Я жажду того мгновения, когда наконец расскажу о тебе маме, благородной даме де Ля Ронсьер, и нашим союзникам.
Теплые слова Тристана встревожили.
– Рассказать обо мне союзникам? – повторила я одними губами. – Ты хочешь сказать, что фрондеры в замке не знают о моем участии в заговоре?
– Я никому не говорил, чтобы не подвергать тебя опасности. В заговоре участвуют величайшие благородные смертные Вампирии. Как иначе оружие попало в усыпальницу? Только знатные вельможи, имеющие доступ к Большому Подъему из саркофага, могли тайно пронести его! Со смертью Короля они хотят покончить с невыносимым