– Принц Айоны вернулся домой, – проговорила Изибель звенящим от эмоций голосом. – И он говорит правду. Ничто в мире не сможет спасти нас от Таристана из Древнего Кора. Не сейчас.

Дому казалось, что он стоит на краю пропасти. Он сделал еще один шаг к возвышению, надеясь воззвать к разуму тети.

– Отложите ветвь, – с мольбой в голосе повторил он. – Отложите ветвь и отправьте послания во все поселения. Попросите видэров о помощи. Подарите нам шанс на спасение, миледи.

От ее молчания кровь Дома закипала все сильнее. Он скрипнул зубами, едва сдерживая себя от того, чтобы не осыпать ее резкими словами, крутившимися на кончике языка. Он хотел бросить к ногам Изибель все ужасы, которые ему довелось увидеть. Рассказать ей о смерти Рии, Кортаэля и несметного множества невинных людей по всему Варду.

– Теперь у вас снова есть наследник, Изибель, – сказала Корэйн, стоя позади него. Ее высокий голос прозвучал ясно и уверенно, и в нем слышалось королевское величие. – У вас и вашего народа все еще есть будущее.

Изибель из Айоны изменилась в лице. Казалось, в ней что-то надломилось. В жемчужно-серых глазах вспыхнуло пламя, и она опустила взгляд на колени – на лежавшую на них ясеневую ветвь.

Сердце Дома бешено билось о грудную клетку. Он не сводил взгляда с ветви и белых пальцев Изибель, наполовину скрытых за листьями ясеня. Они были по-зимнему серебристыми, но в их глубине скрывалась первая зелень весны.

В следующее мгновение по залу прокатился хруст, который, казалось, потряс весь замок до основания. Изибель переломила ветвь пополам. Дом почувствовал, как от трона исходит древняя магия и разбегается волнами по всему залу. Она пронзала его кожу, словно молния. Не колеблясь ни секунды, он опустился на колено и почтительно склонил голову.

Изибель поднялась на ноги, возвышаясь над всеми собравшимися в зале, и отбросила обломки ясеневой ветви. Листья разлетелись по ступеням, которые вели к ее трону.

– Я откладываю ветвь, – произнесла она древние слова, наполненные скрытым смыслом.

Дом вздрогнул. Эту фразу ему доводилось слышать лишь раз в жизни – множество столетий назад, когда в Варде бесчинствовал последний дракон.

Из двери в углу зала вышел айонский страж. Он был облачен в церемониальные позолоченные доспехи, а его шлем украшали оленьи рога из серебра и золота. На его направленных вверх ладонях лежал меч без ножен. Его лезвие было толщиной с кисть Дома.

Этот клинок не отличался красотой: ни драгоценных камней на рукояти, ни гравировок на стали. Казалось, он больше подходил для мясника, чем для правительницы Древних. Однако при виде его Дом почувствовал в груди холодок. Это был меч Глориана – свидетель тех битв, которые произошли, когда Варда еще не существовало.