– Какая живописная картина: два отброса держатся за ручки. Неужто моя до тошноты идеальная сестрица так быстро тебе надоела? А как же ведьма? Не боишься, что она подсмолит тебе яйца, если они, конечно, есть у тебя в штанах?
– Заткнись, мразь! – рявкнул Ратнар и, схватив Иссура за волосы, приложил того о каменную стену. – Только попробуй открыть рот, когда не спрашивают.
Ак-Сарин фыркнул и замолчал, как и все мы. Игла после его мерзких слов отдернула руку, словно обожглась, и мое измученное тело вновь охватила слабость.
Мы прождали навиров где-то с полчаса, и все это время я не рассеивал тени на случай, если вернутся подельники Иссура. Но стоило нам завидеть знакомые зеленые шинели, как я с облегчением отпустил их и пошатнулся. Игла поддержала меня под локоть, но тут же отступила на шаг.
Навиры явились во главе с Бором, который внимательно выслушал доклад Ратнара, а после велел разведчикам обыскать каждый темный угол библиотеки и вынести трупы из подвала. Когда Иссура увели прочь, он повернулся ко мне, и в тот же миг я осознал, что наказание меня настигло. Взгляд старика Бора полнился разочарованием и злостью. Я – тот, на кого он сделал неудачную ставку и проиграл. Наверное, мне следовало испытывать стыд, но его погребла под собой благодарность Амаль. Она нуждалась в моей помощи, и я помог. С последствиями разберусь, не маленький.
– Ты нарушил приказ командира, а после прятался, как трус, сговорившись с Амаль, – процедил Бор. – Ты – позор всего войска навиров!
– Я не мог показаться вам, иначе не нашел бы Иссура. Разве приказ командира важнее переворота?
– Вместо того чтобы распекать Амира, лучше бы поторопились к сгоревшей фабрике. Возможно, Тир уже мертв, – заявил Ратнар, но быстро смолк под тяжелым взглядом Бора.
– Шайзар, двое суток карцера. Это приказ командира, и я его с удовольствием исполню.
Глава 18. Утраченная верность
Глава 18. Утраченная верность
Я вроде бы проснулся. А может, до сих пор барахтался в тягучем сне. Вокруг по-прежнему стояла кромешная тьма, словно не осталось во всем мире и лучика света. Желудок противно бурчал, а горле при каждом глотке вязкой слюны как будто скребли ножом. Плошку воды, которую мне выдали на пару суток, я осушил еще вчера… или позавчера. В этом бесовом месте время замерло, растворившись во мгле. Я думал лишь о том, что делалось за стенами карцера. Жив ли Тир? Удалось ли поймать шавок Айдана? Погрузился ли Адрам в траур после кровавой ночи? Откуда взялись твари, так услужливо поймавшие для Амаль зачинщика? Не обуглились ли ее руки до костей, как когда-то предрекал Беркут? Я ничего этого не знал и потому полностью потерялся в тревоге.