Поток мысленной хулы прервал слуга, подошедший к высокому столу.

– Там у ворот замка стоит нищая старуха. Она говорит, что ее пригласил сам сир Гарольд.

Гинерва удивленно выгнула бровь, а рыжебородый король, понятия не имея, кого он и когда успел позвать, вздернул вверх подбородок, посмотрел на мать с вызовом и, довольный произведенным эффектом, прогрохотал:

– Да, пригласил. Я пока здесь король и имею права пускать столько нищенок, сколько пожелаю. Тем более сегодня, ведьмой больше, ведьмой меньше – невелика разница.

Слуга ушел, и через некоторое время вернулся вместе со сморщенной, худой, но достаточно крепкой старухой. В узловатых пальцах она держала большой холщовый узел. Чепец сполз с головы, открыв седые космы. Карга оскалилась, выставляя напоказ ряд острых белых зубов, и полоснула присутствующих ледяным взглядом. Собрала чужие эмоции: страх, недоумение, отвращение. Это хорошо, что ее узнали. Так даже веселей. Вон как побледнела Гинерва, нахмурился братец, а его молодая жена прожигает раскаленным взглядом, да так яро, что кровь кипит.

– Кто ты такая? – бросил король, выпуская на волю дурное настроение.

– Неужто ты не признал меня, любимый? – расхохоталась старуха. – Я сон меча, прощальное пламя, пища ворон. Я жена твоя, Гарольд. Ты вкусил мясо мое, лежа в воде, соединился со мной во сне и трижды поклялся мне в верности. Теперь ты мой на веки вечные!

Липкий пот скатился по спине короля, тело задеревенело, а верхняя губа дернулась.

– Н-н-нет! – Гарольд отпрянул. – Я желал деву с белой, как снег, кожей, с голубыми, как вода, глазами, с алыми, как кровь, губами. Ты не она, ведьма!

– О-о-о! Милый мой король, я могу выглядеть как угодно. – И старушечья кожа сошла с нее, как со змеи сползает шкура в период линьки. Перед опешившим Гарольдом стояла синеглазая дочь Грианана, нагая, как первый снег. Король сглотнул, а Кайлех расхохоталась, раскинула руки и закружилась. – А может, я тебе больше нравлюсь такой? – Она снова преобразилась. По плечам рассыпались пепельные волосы, глаза полыхнули бирюзой, тело стало легким, почти невесомым. – Хотя три внучки Ноденса – это перебор для тебя, ты и с одной-то не справился. А хочешь, поиграем в игру: какая из нас настоящая? Нет? Тогда я поберегу силы, их и так не много досталось от рогатого глупца. – И Кайлех вновь обернулась старухой.