– Ты забываешь, муж мой, что нынче я сама страшная ведьма из сказки, и башня не удержит меня.

Маг рвано выдохнул и огляделся. Зал представлял собой ужасное зрелище. Те немногие туаты, что присутствовали на пиру, выглядели потрепанными, но целыми, чего не скажешь о людях. Несколько человек были мертвы, кто-то стонал. Большинство успело сбежать, бросив своих королев на откуп дракону. Посередине зала, на полу, вцепившись в волосы, рыдала Гинерва.

– Это вы! Вы виноваты! Гадкие нелюди! Как же я вас ненавижу! Вы отняли, отняли у меня все! Дом. Мужа. Сына. Жизнь. Ваша магия ядовита, слова лживы, а деяния корыстны. Вы уничтожаете свет в людских душах! Встреча с вами – всегда путь во тьму. Как бы я хотела никогда не встречать вас на своем пути… – Гинерва вдруг замолчала, проглотила слезы и поднялась. – Но эта нидхеггова ведьма не получит моего сына.

Королева нашла глазами свою изменившуюся невестку и скривилась, словно у нее разом заболели все зубы. Не глядя ни на кого более, она хрипло попросила Мэри:

– Призови грогана… и пусть он возьмет мои песочные часы.

– Я здесь, госпожа, – Кейр Мулах не стал дожидаться, когда до Мэри дойдет смысл сказанного. Возник у камина, словно все время тут и был. Поклонился своей хозяйке, но часы протянул Гинерве.

Королева взяла их, горько усмехнулась и посмотрела на свою бывшую служанку.

– А ты молодец. Умная девочка. Смелая. Достойная жена короля и мать короля. Помни об этом. Хотя за жизнь твою я теперь и медяшки не дала бы. – Гинерва подошла к провалу в стене, поймала часами отблеск закатного солнца и ровно, словно вела светскую беседу, продолжила: – Я с самого начала знала, что произвела на свет дракона, знала, кому отдала свое сердце. Кайлех хитра, она создала эти часы как залог моего бессмертия, но и я не глупа, а Кейр Мулах знает много сказок. В часах заключена не просто моя жизнь, но и оковы Гарольда. Смешно, не правда ли, сделать меня стражем темницы для собственного сына? Сыграть на моей жажде жизни. Глупая сида, она не поняла, что я умерла еще двадцать лет назад, в ту ночь, когда приняла ее условия.

С этими словами Гинерва со всей силы бросила об пол часы. Тонкое стекло брызнуло, песок рассыпался, разлетелся во все стороны.

– Сожгите мое тело и развейте прах по ветру, – были последние слова королевы, – я хочу летать под крыльями своего сына.

Глава 34. Заговор королей

Глава 34. Заговор королей

По залу разлилась тишина. Все взирали на распластанное тело королевы. Богато украшенный атур[67] спал, русые волосы растеклись золотой рекой по полу, лицо Гинервы, всегда холодное, надменное, наконец приобрело мягкость, округлость. Так, пожалуй, королева, выглядела в день перед посещением Холма Дин Ши. Девчонка – хрупкая, напуганная, еще не умеющая выпускать ядовитые шипы.