И волк ушел, ровно и не было его тут.

И…

Вот и дом стоит, обычный домик-то, красивый, ровно теремок пряничный, сказочный, постарались мастера для Платона Раенского. А только кажется Устинье, что не дом это, а череп громадный. Смотрит он черными глазами-окнами, скалится дверью-пастью.

А войди-ка внутрь!

Посмотрю я на тебя, переведаюсь…

А ведь и входить надобно.

Переглянулась Устинья с бабушкой, да и вперед шагнули. Илья едва удержать их успел.

— Погоди… Устя, а может, сжечь его под корень?

— Сжечь?

— А чего его? Есть там кто невинный?

— Нет, наверное.

— А тогда… Юрий Иваныч, у тебя пара стрел зажигательных найдется?

— Чего ж не найтись!

И стрелы нашлись, и поджечь их легко было, и на крышу дома закинуть

Полыхнула кровля, как маслом политая, да и Агафья не удержалась, помогла немного… разгорался огонь.

А и правильно, чего к лисе в нору лезть? Выкурить ее, да и вся недолга!

* * *

Ведьма по горнице заметалась, Книга огня боялась.

Единственного, что ее уничтожить могло.

Огонь живой, огонь нашептанный, огонь изначальный… только странички вспыхнут. Боялась Книга и ведьма рАвно боялась.