– Это чжилань? – уточнил У Минчжу с некоторым разочарованием. Он-то думал, что семена волшебной травы должны как-то по-особенному выглядеть, даром что волшебные, но они походили на обычный горох, только крупнее.

– Не вздумай украсть! – воскликнула она, прижимая мешочек к груди.

– За кого ты меня принимаешь? – закатил он глаза. – Я и не собирался их воровать. Просто любопытно. Никогда семян чжилань не видел. Готов поклясться, если нужно, что не вру.

– Тебя громом за враньё поразит, – предупредила его Цзинь Цинь.

– Громом? – засмеялся У Минчжу и всё-таки поднял руку, складывая пальцы. Он прекрасно знал, что громом убить нельзя. Он был образованным вороном.

Вдвоём они быстро справились: он делал бороздки, она бросала в них семена.

– Хорошо потрудились, – заметил У Минчжу и опять страдальчески закатил глаза, когда увидел, во что превратились его ноги. Грязь застыла на них коркой.

– Для кожи грязь даже полезна, – сказала Цзинь Цинь, явно решив, что он нуждается в утешении.

– Да правда, что ли? – фыркнул У Минчжу и прищёлкнул пальцами. Грязь отшелушилась с его ног, точно её и не было. Насладившись её изумлением, он щёлкнул пальцами снова и обронил:

– Не благодари.

Судя по её лицу, ответить девушка собиралась какой-то колкостью, но отчего-то передумала и произнесла торжественно:

– Я разделю с тобой еду.

У Минчжу выгнул красивую бровь, но решил, что отвечать на искренность насмешкой не стоит, к тому же он успел проголодаться, так что предложение это было своевременное.

– Так и быть, – сказал он вслух, – соглашусь.

Они уселись под дерево, и У Минчжу, не скрывая любопытства, наблюдал, как она развязывает узелок с едой. Сложно сказать, что он ожидал увидеть, но уж точно не зёрнышки и корешки. А именно они и были в её узелке! Он не удержался от вопроса:

– Что это? Гарнир? А где всё остальное?

– Это и есть «всё остальное».

– Вот это ты ешь? – непередаваемым тоном уточнил он.

– Ну, я же птица, а птицы едят зерно… Это вкусно, попробуй. Что ты кривишься?