– А ты уверена, что умеешь рисовать?

Он засмеялся и легко уклонился, когда палочка полетела в него.

Поскольку день обещал выдаться жарким, У Минчжу предложил посидеть немного в тенёчке. Цзинь Цинь охотно согласилась, но сейчас же вскочила на ноги с испуганным: «Змея!» – и ухватилась за одежду У Минчжу.

– Ты боишься змей? – удивился он, ловко изловив змею и свернув ей голову.

– А ты нет? – запоздало возразила она, не желая даже глядеть на змею.

– Я ворон. Лучше воронов никто на змей не охотится, – добавил он не без гордости.

Он наскоро соорудил костерок и, нанизав змею на палочку, повесил над огнём. Она глядела на него круглыми глазами.

– Что? – не понял он. – Я жарю змею.

– Зачем?!

– Чтобы съесть её, разумеется. Жареные змеи вкусные. Будешь? – Он протянул прутик девушке. Та помотала головой и даже попятилась от него. У Минчжу пожал плечами и доел змею сам.

– Может, ты ещё и птиц ешь? – с дрожью в голосе спросила она.

– А что такого?

– Но… Как можно!

Негодование в её голосе он расслышал и, подумав немного, понял причину.

– Обычных птиц, не из Юйминь, – счёл нужным уточнить он.

– Цзинь-у – настоящие чудовища!

У Минчжу вприщур поглядел на неё – на сжатые кулаки, на покрывшееся пятнами лицо, на отблеск страха в жёлтых глазах – и спокойно согласился:

– Ты только сейчас это поняла? Но цзинь-я ничуть не лучше, не считаешь? Цзинь-у хотя бы не отрывают крылья себе подобным.

Наверное, не стоило этого говорить. На лице её промелькнуло болезненное выражение, и она понуро согласилась:

– Цзинь-я тоже чудовища.