Они почувствовали в нём непокорность и попытались сломить её – давили на плечи древками копий, вынуждая опуститься на колени. Никто бы не смог заставить его покориться. Он стоял не колеблясь, всё ещё пытаясь расправить крылья. Суставы хрустели, перья ломались – не разорвать путы, как ни пытайся…

Ему было бы легче, если бы Цзинь Цинь смотрела на него в ответ. Но взгляд её был устремлён куда-то в сторону, и в нём было столько невысказанной, но хорошо читаемой боли!

Даже не поворачивая головы, У Минчжу мог догадаться, куда она смотрит и что там видит. Вернее – кого. Но он всё-таки повернулся и тоже увидел – красивую, но неприятную взору женщину. Она улыбалась – тепло, сочувственно, как только умеет улыбаться змея попавшейся в её смертельные кольца птичке, а глаза её были пусты и мертвы.

Её мачеха! Виновница всех её несчастий!

У Минчжу опять дёрнулся, мечтая свернуть ей шею, как суповой курице, из горла вырвался хрип, кровь заструилась сильнее.

Её улыбка стала шире, она упивалась происходящим. У Минчжу нисколько не сомневался, что всё вышло по задуманному ею плану.

И Цзинь Цинь тоже поняла это – наконец-то поняла! – потому и было столько боли в её взгляде, и невысказанное: «За что?»

Преданные, пойманные, обречённые, они стояли и ждали восхода солнца – последнего в их птичьей жизни.

113. Смерть

113. Смерть

Её отец – глава Цзинь, так к нему обращались патрульные – не подходил близко. Опасался пинка, должно быть. У Минчжу мысленно усмехнулся. А что? Он достал бы, у него длинные ноги. Но эта трусливая птица держится на безопасном расстоянии. И первое же слово – уже оскорбление.

– Воришка из клана ворон?

– Ты ослеп? – гневно оборвал его У Минчжу. – Где ты видишь ворону? Я ворон.

Стражи пришли в ужас, загомонили. Никто, они сказали, не имел права проявлять непочтение к главе их горы. Он должен был держать рот на замке, они сказали, и говорить только тогда, когда ему позволят говорить. Он должен знать своё место, так они сказали.

Губы У Минчжу покривились в хищной улыбке.

– Этот молодой господин перед тобой – наследник клана воронов. Ты не то что заговорить со мной – дышать со мной одним воздухом права не имеешь!

Конечно же, эти слова распалили стражей ещё больше. А отец Цзинь Цинь так потемнел лицом, точно его вот-вот удар хватит. Вот было бы хорошо, избавило бы их от всех проблем разом… Но такие негодяи непостижимо живучи.

– Ты вор, – процедил её отец, – а значит, преступник. Твой статус – ничто перед правосудием певчих птиц.

– Вор? И что же я украл? – со смешком осведомился У Минчжу.