Два месяца ожидания... Они пролетели как один сладкий, трепетный сон. Но Шато Виллар, когда я наконец въехала в его ворота накануне свадьбы, дышал не сном, а жизнью – лихорадочной, радостной, ослепительной жизнью, которую вдохнул в него Лео. Каждый камень, каждый лепесток, каждый луч света здесь пел гимн нашей любви. Моя душа пела в унисон.

Волнение перед завтрашним днем было сладким, как нектар. Оно звенело в крови, заставляя сердце биться чаще при каждом воспоминании о его лихорадочных, счастливых визитах в Париж, при каждой коробке с эскизами от мадам Рене, при каждом букете, приходившем ровно в десять утра с запиской, чьи слова я знала наизусть. Но видеть это – видеть поместье, превращенное в ожившую симфонию усилий ради меня – было потрясением.

Воздух гудел многоголосьем любви. Казалось, сам замок дышал предвкушением. Я слышала смех поваров Луи из кухни, доносившийся с волной божественных ароматов; стук молотков Жана, возводившего где-то в парке ажурные беседки для нашего счастья; гудение таинственных машин Анри, чьи светящиеся шары должны были осветить нашу ночь. Чувствовала запах свежей стружки и лака, дорогих тканей и, конечно, цветов – целые оранжереи, казалось, выплеснулись в парк по воле Мартена. И всюду – его присутствие. Его незримое, но осязаемое дыхание. Лео был повсюду: в каждой детали, в каждом аромате, в каждом звуке. Он был воздухом, которым дышало Шато, воздухом, которым дышала теперь я.

Утро свадьбы... Оно началось задолго до рассвета. Не с тревоги, а с тихого, сияющего ликования. Когда мадам Рене и ее помощницы облачали меня в платье, я смотрела в зеркало и видела не просто невесту. Я видела чудо, сотворенное его любовью. Шелк цвета сливок обнимал меня, как его нежные руки. Кружево, легкое, как паутинка, напоминало его шепот. Жемчуга мерцали, как слезы счастья на его ресницах в ту ночь откровения. А бриллианты в диадеме... Это были пойманные звезды с того неба, под которым мы сидели, обнявшись, дожидаясь рассвета нашей новой жизни. Я чувствовала себя не просто невестой. Я чувствовала себя его мечтой, воплощенной в реальность. Его королевой эльфов, его волшебницей, его центром вселенной. И эта мысль наполняла меня таким светом, что, казалось, платье сияло изнутри.

Церковь... Когда тяжелые двери распахнулись, и я увидела его... Вселенная сузилась до одной точки. До Лео, стоящего у алтаря в бархате цвета ночного неба, расшитого серебряными лозами – символом его дома, который становился и моим. Весь шум, все гости, все великолепие цветов Мартена – все исчезло. Остался только он. Его глаза, широко распахнутые, полные такого немого благоговения, такой безграничной любви и абсолютного, сияющего счастья, что у меня перехватило дыхание. В них отражалось не только мое платье, но и вся я – Елена и Лия, его прошлое, настоящее и будущее. В них я видела наше «навсегда».